Почему мы любим Оливье Тискенса

Для тех, кто не помнит 90-х
Почему мы любим Оливье Тискенса

Знающие люди Оливье Тискенса любили всегда. Когда в 1997 году он открыл собственную марку, его, двадцатилетнего, немедленно окрестили вундеркиндом, разумеется. Представитель второго поколения бельгийцев, он, в отличие от большинства своих соотечественников,  учился не в антверпенской Академии художеств, а в брюссельской школе La Cambre, чья слава в современном мире не столь очевидна. Правда, в этом сезоне внимание приковано еще к одному ее ученику — Энтони Ваккарелло.

Тискенс, впрочем, до конца не доучился, о чем, похоже, никогда и не жалел. Его первые коллекции были прекрасны той готической красотой, что была главным трендом 90-х. И он сам, с длинными темными волосами, угольно-черными грустными глазами и хрупкой подвижной фигурой, выглядел лучшей иллюстрацией моды того времени.

Грусть заключалась еще и в том, что даже сенсационное появление Мадонны в его платье на церемонии вручения «Оскара» и в клипе Frozen в 98-м не спасло собственную марку Тискенса от финансового краха с последующим закрытием. Однако Тискенс успел зарекомендовать себя не просто мрачным романтиком, чьи умопомрачительные платья хороши лишь на сцене и на экране, а именно дизайнером, чью одежду хочется покупать и носить. Что, собственно, многие и делали с удовольствием.

В 2002-м он был приглашен в старый французский Дом Rochas. Созданные им там кружевные топы и корсеты, платья, словно скопированные с полотен старых фламандских мастеров и переделанные на современный лад, любили по-прежнему. Но все-таки понимали, что его вещи слишком кутюрны и драгоценны для далекой от романтизма современной жизни.

Когда в 2006-м, закрыв линию одежды, Rochas расстались с Тискенсом, модное сообщество начало по-настоящему переживать за судьбы истинных художников в жестоком индустриальном мире.

Не слишком утешилось оно и с новым назначением Оливье в Nina Ricci: этот альянс был более чем странным и совсем неочевидным. Как приложить бесконечный романтизм Тискенса к суховатой идее среднестатистической французской элегантности осталось непонятным. Эксперимент, однако, продлился почти четыре года.

А уж когда после Nina Ricci Тискенса призвали на службу в Theory, американский fashion-инвестор Эндрю Розен,  все от изумления развели руками. Тискенса трудно было представить даже просто в американском пейзаже, не то что в марке офисной по сути одежды.  И вот тут-то всех настигло поразительное откровение. Оказалось, что Розен не просто наследственный профи, но и человек блестящей профессиональной интуиции. Буквально с первой же коллекции Тискенс превратил Theory в любимейшую марку нью-йоркских модниц, прессы, старой и новой клиентуры, молодежи, элегантных дам средних лет, богемных барышень и их вполне буржуазных мамаш. Он ни в чем не изменил себе и каким-то чудом сохранил и романтизм, с легким налетом готики, и свои любимые узкие вытянутые силуэты, и нежные хрупкие формы. Он остался верен своей любимой черно-серо-белой гамме и графической четкости линий. Сохранил идеальное качество кроя, кутюрную точность деталей и поразительную  пластичность тканей, включая деним. Но самое странное, что все эти высокие идеалы не только не помешали, но именно помогли ему делать отличную носимую одежду. От свитеров и пальто до вечерних платьев, одежду на все времена и на все случаи жизни. Одежду, завораживающую своим почти мистическим сочетанием красоты и жизнеспособности.

Когда в прошлом году Оливье покинул Theory, пресса и поклонники в нетерпении стали ждать следующего шага бельгийца. Возрождение собственной марки, уже тогда было самым логичным и почти очевидным ходом, а начать парижскую Неделю моды с показа Olivier Theyskens — отличной идеей. Тискенс вернулся со своим готическим минимализмом, который сегодня смотрится особенно уместно на волне повального увлечения модой 90-х годов. С теми же вытянутыми силуэтами, лаконичными линиями и сложными тканями. С тем же умением играть фактурами (сочетать тяжелый шелк с невесомым кружевом так, чтобы платье даже на фотографии было трехмерным), с обманчиво простыми кожаными платьями и жакетами, в которых каждый шов и каждая деталь лепит совершенный силуэт. Уже сейчас понятно, что его идеальные брючные костюмы будут покупать с расчетом на то, чтобы носить многие годы. И особенно жакеты, которые запросто можно надеть и к вечернему платью, и к старым джинсам с майкой. Что многоярусная белая юбка, словно парящая в воздухе,   станет мечтой всякой модной невесты, а от платья из черного шифона в белый горох и вовсе невозможно отказаться, потому что оно переживет любые модные революции и останется любимейшим навсегда. Короче, Оливье Тискенс вернулся таким, каким мы его ждали, и это отличная новость!

Olivier Theyskens весна-лето 2017

Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.