Горячее сердце

Главной русской супермодели исполнилось тридцать. Наталья Водянова рассказала Карине Добротворской, что она делает, чтобы быть такой красивой и успешной
Наталья Водянова интервью с моделью о секретах красоты и успехе

С Натальей Водяновой мы встречаемся в баре парижского «Бристоля», куда она приезжает после утреннего показа Стеллы Маккартни — еще в подиумном гриме, с густо накрашенными ресницами. На ней привычная униформа модели: джинсы, узкая черная курточка, синий топ и туфли на каблуках. Никаких украшений, сияющая идеальная кожа, лучезарная детская улыбка и глаза, которые часто кажутся полными слез.

Месяц назад я обедала со своей подругой в московском Vogue café. За соседним столиком сидела Наташа. Ни грамма косметики, небрежно распущенные волосы до плеч, длинное платье в цветочек от Ульяны Сергеенко. Моя длинноногая красавица подруга все время бросала на Наташу цепкие взгляды (и все красивые женщины и некрасивые мужчины вокруг нас тоже на нее смотрели — исподтишка или в открытую) и в конце концов спросила: «Вот скажи мне, что в ней такого особенного? Почему все это досталось ей?»

Открывший Наташу модельный агент сразу сравнил ее с Роми Шнайдер — за широко посаженные прозрачные глаза. Позже за эту кошачью посадку огромных глаз ее называли львицей или тигрицей. Марио Тестино восхищался ее небрежной вьющейся походкой. Том Форд сказал просто: «Самая красивая женщина в мире».

Каждый раз, встречаясь с ней, я изучаю ее, пытаясь понять, что значит быть самой красивой женщиной мира. И задаю себе тот же вопрос, что задала мне моя подруга: «Ну и что в ней такого особенного?» И ловлю себя на том, что не могу оторваться от этого странного лица — одновременно лица живой современной девушки и античного сфинкса. И понимаю, что мы так пристрастно вглядываемся в нее не только потому, что любопытствуем (как можно так выглядеть после рождения троих детей?), гордимся (все-таки здорово, что она русская!), завидуем (боже, заполучила самого Арно-младшего!), подсчитываем ее миллионы (да, она девятая в форбсовском списке самых богатых моделей!), а потому, что пытаемся разгадать загадку.

Я всегда была убеждена, что красота — это дар. Само слово «модель» происходит от латинского modulus, то есть «мера, образец». Модель — образец идеального человеческого существа. Причем не абстрактный образец, а такой, через который проходят токи времени. Модели появляются и исчезают вместе с нервными пульсациями моды. Надолго остаются немногие. Те, в чьей красоте есть классическая гармония. Или неповторимый характер. В Наталье Водяновой есть и то и другое. Именно поэтому в нее так страстно влюблена фотокамера, и я удивляюсь, почему ей только сейчас досталась главная роль в кино — в фильме Belle du Seigneur с Джонатаном Рис-Майерсом. В своих фотосессиях и выходах на подиум она гениально сыграла уже сотни ролей — от кэрролловской Алисы до героини «Великого Гэтсби».

Мимо нас проходит Аризона Мьюз с подругой-моделью, обе бросают на Наташу взгляды, какие бросают фрейлины на королеву. Они, может быть, и являются главными девушками момента, но Водянова уже заработала свое место в вечности.

На подиум она сейчас выходит в исключительных случаях — ради друзей, Стеллы или Рикардо Тиши. Но вчера вечером на шоу Givenchy пришла как гостья — за руку с мамой.

— Я сразу предупредила Рикардо, чтобы он меня не просил выходить на подиум. Я ведь вчера бежала наш благотворительный марафон. Два часа! Сама не знаю, как я это сделала, на чистой силе духа. Уже на втором километре думала, что умру. Но это как роды. Страдаешь и думаешь: но когда-нибудь это же должно кончиться! Я ведь двоих детей родила вообще без обезболивающих, это был мой сознательный выбор. Во второй раз, когда я рожала дочку, схватки были ужасно болезненными, она никак не хотела выходить. Но я все-таки справилась. А с третьим ребенком, как только я почувствовала эту боль, сразу запаниковала и попросила наркоз. И уже вообще ничего не чувствовала — лежала, читала газету...

Невозможно представить, что юная худенькая девочка передо мной — мать троих детей. И что ей только что исполнилось тридцать. Про свой возраст она говорит почти восторженно.

— Я не могла дождаться, чтобы мне исполнилось три­дцать! У меня к тридцати годам так интересно все повернулось! Я только сейчас чувствую, что нашла себя.

Время с двадцати до тридцати она считает периодом поисков и становления. Теперь наступило другое время — «и я к нему была уже давно готова, понимаете?». Она ­говорит не только про новую зрелость или про новую любовь. Фонд, который она создала в двадцать три года, теперь будет заниматься еще и созданием центров помощи семьям, в которых есть дети с ограниченными возможностями. Она говорит «ограниченные возможности» и тут же поправляется: «...правильнее сказать, с особыми потребностями, потому что это шире».

Здесь, безусловно, кроется еще один секрет водяновской красоты — Наташа давно не делает в индустрии моды почти ничего, что не пошло бы на пользу ее «Обнаженным сердцам». В этом смысле она расчетлива и прагматична, если, конечно, можно назвать милосердие расчетом.

Вчера днем она бежала марафон, вечером смотрела показ Givenchy и ужинала со всей семьей, сегодня утром ходила по подиуму, а сейчас сидит передо мной без тени усталости на ясном лице. Только очень хочет есть.

— Я вчера есть не могла, был такой стресс для организма. Я на самом деле соблюдаю пост.

— Из религиозных соображений?

— Нет, но ведь это же все не случайно. Религией предусмотрено, что надо очищать организм весной. Бог хочет, чтобы ты был здоров и счастлив. Я придерживаюсь правил в еде, они постепенно формируются, все время добавляются новые. Чем здоровее я живу, тем счастливее себя чувствую как личность. Вы читали «Живи сейчас» Эрхарта Толле? Для меня это книга, меняющая жизнь. Когда я только-только разошлась с мужем и было очень тяжело, она мне сильно помогла. Я тогда начала заниматься ­йогой — мой учитель тоже пришел в нужный момент.

С Феликсом, учителем йоги, которого она называет аватаром и «воином света», Водянова познакомилась в Рабате, когда гостила у подруги, марокканской принцессы. «Он прицепился ко мне, как положительный вирус». До этого она занималась йогой, но лишь как набором физических упражнений. Прошлым летом, когда она снимала дом на Ибице, они с Феликсом каждое утро делали «поклонения солнцу», доведя их число до ста восьми.

— Мы занимались с ним в гостевом доме, а за зеленой изгородью были дети, заботы, суета. И мне после занятий так трудно было переходить эту границу и возвращаться в обычную суматошную жизнь с ее пляжами, едой и болтовней. А Феликс сказал мне: «Ты улыбаешься, когда делаешь упражнения. Принимай так же любые задания, любые испытания. Просто улыбайся». И это стало для меня откровением, у меня даже слезы потекли. Я ведь железный человек, все испытания прохожу очень мужественно. Но тогда поняла, что смогу через них проходить с улыбкой, что они помогут мне построить себя как личность. И я так изменилась с того момента!

— Вы продолжаете заниматься йогой?

— Нет, недавно перестала. Прошло время, когда мне это было очень нужно. Йога заряжает такой энергией, что остановиться невозможно. А иногда надо просто позволить себе расслабиться.

Она долго изучает меню, в итоге заказывает вегетарианскую пасту и зеленый салат («Not spicy, please»). Но когда перед ней ставят тарелку с пенне, сиротливо покрытых овощами на пару, лицо ее по-детски страдальчески сморщивается: «Боже мой, что это?»

Официант готов провалиться сквозь землю: «Я думал, вы хотите совсем вегетарианское...» Наташа поднимает на него обиженные глаза: «Но я же не ребенок, а это детская еда. Я бы хотела что-то вкусное, соус томатный, оливковое масло. Я ведь человеческое существо...» ­Официант уносит пасту, а Наташа хитро смотрит на меня.

— Я считаю, что еда — это награда, ее надо заслужить, как в детстве конфетку. Если ты ешь что-то вкусное, ты получаешь массу положительной энергии. Я позволяю себе все, но верю в баланс. У меня в голове как будто калькулятор: я знаю, что мне можно и что полезно.

В Москве я пару раз наблюдала Наташу за столом — она с энтузиазмом заказывала что-то, напоминавшее ее советское детство. Баклажанную икру с черным хлебом. Кабачковые оладьи со сметаной («так люблю сочетание горячего с холодным»). Рассказывала, как покупала детям вареную сгущенку — и «она оказалась ну совсем не та!». Но из заказанного съедала не все, разумно оставляя часть на тарелке — как и сейчас, с торопливо исправленной и дополненной пастой.

— Мой бывший муж, когда мы только познакомились, осторожно говорил мне, например, в каком-нибудь трехзвездочном ресторане с семью переменами блюд: «Дорогая, тебе не обязательно все доедать до конца». Но я после моего полуголодного детства никак не могла остановиться, все казалось необыкновенно вкусным, все хотелось попробовать. Помню, что я тогда поправилась, потому что еще не умела разбираться с тем, как и что можно есть.

Когда она говорит «поправилась», она имеет в виду не то, что мы, простые смертные. Может быть, килограмм, максимум два. Обмен веществ у нее прекрасный — и это тоже божий дар, что уж тут кривить душой. Никаким спортом не занимается, обожает выпить в компании.

— Вот сегодня на своем дне рождения я выпью сначала шампанского, потом вина, потом, может быть, даже водки. Завтра буду, конечно, страдать, но зато буду счастлива, что навеселилась, со всеми переобнималась, перецеловалась, наплясалась. От алкоголя я заряжаюсь, у меня какая-то игристость в крови появляется.

Помимо внутреннего калькулятора, она давно придерживается диеты по группе крови и уверяет, что это совсем не трудно.

— На самом деле все, что я люблю, мне можно. Ну проживу я как-нибудь без красного перца или артишоков!

— А как вы приходили в форму после рождения детей?

— Я, наоборот, каждый раз страшно худела — живые роды, жуткий стресс, кормление. Когда родила Лукаса, я очень-очень похудела, и это безумно помогло карьере. Это стало моментом моего взлета. И вообще это была такая светлая пора — у меня любимый муж, ребенок, я пользуюсь таким успехом! И вот я приезжаю в Париж на следующий сезон после родов, и мой агент вдруг мне говорит: «Знаешь, Наталья... было несколько жалоб на то, что ты поправилась везде на два сантиметра. Отказов никаких не было, но в следующий раз ты должна обязательно предупреждать, с тебя же мерки снимают и так далее...» А я тогда весила, наверное, пятьдесят два килограмма при росте метр семьдесят семь сантиметров! И была скорее нездорово худая! Я ему сказала: «Это просто больные люди, и вы не должны их поддерживать». А в душе остался какой-то противный осадок. Мне-то повезло, я на самом деле не поправляюсь, как многие модели. А если бы это сказали девочке, у которой есть проблема с весом и нет рядом поддержки любящей семьи, какая была у меня? Ее бы просто сломали. Но сейчас в мире моды многое меняется. За кулисами запретили алкоголь, почти никто больше не курит. Раньше-то все пили-курили. Весело было, но нездорово. И девочки сегодня другие, многие занимаются йогой, я вижу, что кожа у них хорошая, лица светлые. Попадаются, конечно, и страшно худые, с болью в глазах, которую нельзя не заметить. Но в принципе худоба может быть и абсолютно здоровой.

Я все равно не верю, что нет никаких секретов. Ну а сияющая кожа? Ничего не делает, никаких масок, разве что facial раз в полгода. И уже несколько лет пользуется герленовским кремом Super Aqua-Serum — «мои друзья и мама на него перешли, он гениальный». Волосы? Ни разу в жизни не красила — ни для показов, ни для съемок. «Но после рождения троих детей я, конечно, потеряла море волос. У меня была такая грива в начале карьеры! Парикмахеры до сих пор вспоминают. Но эта профессия все сжигает». Стрижка? «Никто меня не стрижет. Иногда на съемках прошу подровнять...» Знаменитые широкие брови? Выщипывает конечно — «если не выщипывать, будет ужас». Царственная осанка? «Просто все время стараюсь держать спину, мне так легче дышится». Отдых? Море, солнце, длинные (по два с лишним месяца) летние каникулы: «Поплавала, лежу с книгой на пляже, дети бегают, все здоровы, все на виду». Зимой — лыжи. Каблуки? Редко. «Я вообще люблю быть маленькой женщиной». Макияж? В жизни — почти никакого, разве что иногда немного туши и блеск для губ: «Мне кажется, я красивее всего без косметики, с распущенными волосами, без каблуков». Другое дело — на подиуме или в студии, там надо входить в образ, а для создания образа нужна некая агрессия и инструменты. Режим дня? Всю жизнь вставала рано, но сейчас... «Мой бойфренд очень любит поспать, а я все время рвусь встать. И он меня заставляет: «Нет, обратно, еще рано!» Но, может быть, сейчас мне этот лишний час как раз и нужен».

— А вообще мне кажется, что красота зависит от того, какой мужчина рядом. Женщина расцветает, только если чувствует себя любимой, важной, единственной. Мне с этим всегда везло. Мы, к сожалению, разошлись с мужем — как вода и масло. Я просто выросла из этих отношений, у нас были слишком разные эмоциональные миры, мы были слишком по-разному воспитаны.

— Вы сейчас такая красивая. Наверное, с нынешним вашим любимым у вас все хорошо?

— Да. Все очень хорошо. Я такая счастливая.

— Хотите еще детей?

— Да, очень хочу, если Бог даст.

Я снова вспоминаю завистливые вопросы: «За что ей все это?» Я, кажется, знаю за что. Не только за редкий природный дар красоты. Не только за жертвенное нищее детство. Не только за умение радоваться любой мелочи. Не только за готовность постоянно бежать свой внутренний марафон. Кто много отдает, тому много возвращается. Закон сохранения энергии. Загадка сфинкса тоже оказалась совсем несложной. Правильный ответ был — «человек».

Стиль: Katie Shillingford. Прически: Seb Bascle/ Artlist. Макияж: Alice Ghendrih/ Artlist. Модель: Natalia Vodianova/ Viva Paris. Ассистент фотографа: Michael Williams. Ассистенты стилиста: Nell Kalonji, Sophie Ruthensteiner. Продюсеры: Terrie Tanaka, Ben Michelson/Terrie Tanaka; Елена Серова.

Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.

Фото: Cuneyt Akeroglu