Интервью с Анджелиной я ждал год, впрочем, обещанного c ней ждут и три. Почему-то считается, что такая встреча должна стать венцом журналистской карьеры. «Поговорить с Джоли? Вот так сразу? Гм. Пойдите потренируйтесь на Лее Сейду, а там посмотрим». В верхах долго обсуждали место, время, количество и суть вопросов. Некоторые темы были мягко, но решительно исключены. Так подробно я не согласовывал интервью даже с премьер-министром.
Впрочем, Анджелина тоже фигура политического масштаба: посол доброй воли при Комиссии ООН по делам беженцев. Победительница наследственного рака, сделавшая превентивные операции по удалению груди и яичников. Трижды разведенка. Мать-одиночка с шестью детьми на руках: трое своих, трое приемных — камбоджиец, эфиопка, вьетнамец. Режиссер кино с пятью отличными фильмами. Наконец, актриса. И лицо Mon Guerlain... «Надеемся на твое обаяние», — сказали мне коллеги из Vogue. Ох, нет, коллеги. Тут и Брэд Питт не справился, а уж ему обаяния не занимать.
Точка рандеву — на Елисейских Полях: старинный магазин отмечающего в этом году 190-летний юбилей Дома Guerlain. Сегодня бутик закрыт. Витрины на два этажа заклеены бумагой от любопытных. Маленькое окошечко. «Пароль? Отзыв. Проходи!» Где-то между флаконами и хрусталем открывается тайная дверь — и там она.
Думаешь встретить андроида из ее первого фильма «Киборг-2», а видишь прелестную, мягкую женщину в облегающем белом платье, после съемки в отеле Le Meurice немного уставшую, но очень красивую, с приветливой повадкой, готовую тебе улыбнуться. Мы устраиваемся рядом на диване и смотрим друг на друга. Начинает она: