13 поворотных моментов, изменивших моду навсегда

В этом месяце в рамках #VogueCreativity редакторы Vogue из 27 стран мира целый месяц будут говорить и писать на одну общую тему — творчество. По такому случаю мы хотим вспомнить и отдать дань уважения непревзойденным мыслителям и художникам.

Читайте также

27 изданий Vogue объединяются, чтобы рассказать о творчестве в индустрии моды

Имена этих людей нам всем хорошо известны: Коко Шанель, Эльза Скиапарелли, Кристиан Диор, Ив Сен-Лоран, Карл Лагерфельд, Миучча Прада, Рей Кавакубо — ключевые представители модной интеллигенции, каждый из которых по-своему повлиял на наше представление о мире. Когда же были совершены те самые знаковые открытия? Как дизайнерам удалось ниспровергнуть социальные нормы? Кто был этим обижен? Сейчас разберемся. Итак, 13 поворотных моментов в истории моды, изменивших ее раз и навсегда.

1911: «король моды» Поль Пуаре и появление модных журналов

«Поль Пуаре возвел моду в ранг искусства, его вклад значительнее вклада любого другого дизайнера XX века», — так говорится в официальном описании выставки музея «Метрополитен», посвященной творческому гению этого парижского кутюрье. Она проходила в 2007 году, экспозицию тогда метко озаглавили Paul Poiret, The King of Fashion («Поль Пуаре, король моды»). И король тот был настоящим революционером.

Помимо организации декадентских светских балов (гениальный способ продемонстрировать все свои последние творения богатым клиенткам), Пуаре активно упразднял корсеты, привлекал к своему Дому внимание посланниц из числа знаменитостей (началось все со звезды французской сцены Габриэль Режан), а еще он стал первым кутюрье, запустившим собственную линию парфюмерии. Поворотный момент, который раз и навсегда изменил моду, пришелся на 1911 год. Тогда фотохудожник Эдвард Стейхен запечатлел наряды Пуаре для апрельского номера журнала Art et Décoration. Та съемка теперь считается одной из первых публикаций о моде.

Спустя двадцать с лишним лет, в 1932-м, Стейхен снимет первую цветную обложку американского Vogue — модель в купальнике позирует на фоне лазурно-голубого неба (снимок украсил июльский номер журнала). 

Крах фондового рынка 1929 года вынудил Поля Пуаре закрыть бизнес, но его великое творческое наследие навсегда останется эталоном для многомиллиардной индустрии моды, которая тогда только начинала развиваться. 

1926: в октябрьском номере Vogue впервые представлено маленькое черное платье Коко Шанель 

«Эти женщины, черт бы их побрал, будут носить черное!», — так бескомпромиссно выражалась знаменитая бунтарка Коко Шанель. В результате появилось то самое маленькое черное платье, которому суждено было стать олицетворением эгалитарных воззрений Коко. Мир впервые увидел его на страницах американского Vogue: то было черное платье по колено с длинными рукавами. Скромный силуэт, по нынешним меркам даже пуританский. Но в 1926-м все было иначе — тогда это платье очень точно передавало либерализм ревущих двадцатых. С его помощью Шанель в корне изменила представление общества о черной одежде, ранее считавшейся уделом прислуги и похорон, что в итоге и стало залогом ее успеха.

1930-е: пресса чествует Эльзу Скиапарелли — ее арт-коллаборации и изобретательность

Эльза Скиапарелли — дизайнер итальянского происхождения, которая навсегда связала моду с сюрреализмом, одним из величайших арт-направлений XX века (вспомните ее платье «Лобстер», созданное в дуэте с Сальвадором Дали). Но начинала она отнюдь не с кутюра, а со спортивных трико. «В годы войны в моде царил гламур, она создавала наряды для Голливуда и параллельно делала спортивную одежду», — говорила внучка Скиапарелли Мариса Беренсон в интервью Сьюзи Менкес в 2003 году. Эльза была прагматична и очень находчива. Она творила во времена сухого закона и по полной использовала свою дизайнерскую смекалку. «В этом платье можно было спрятать фляжку с виски», — вспоминает Беренсон.

1947: Кристиан Диор представляет свой new look (в который влюбляются все женщины мира)

Невозможно отделаться от мысли, что Кристиан Диор каким-то образом предвидел свой грандиозный успех, когда работал над первой коллекцией (увидевшей свет 12 февраля 1947 года). 90 образов — тот показ навсегда останется одним из величайших дебютов модной истории. Тогда на свет появился new look.

Диор открыл свое ателье на авеню Монтень в декабре 1946-го, за считанные недели до «премьеры». Он подарил женщинам всего мира перезагрузку, переход от аскезы Второй мировой к нарочитой женственности: пышные юбки, талия-«песочные часы» и выдающиеся скульптурные плечи. Иными словами, положил начало новой эре.

1954: Карл Лагерфельд начинает модную карьеру, ассистируя Пьеру Бальману

За несколько десятилетий до поста креативного директора Chanel молодой дизайнер Карл Лагерфельд постигал азы моды в подмастерьях у Пьера Бальмана (архитектора, ставшего выдающимся кутюрье, Диана Вриланд называла его творения «самой что ни на есть квинтэссенцией высокой моды»). Для Лагерфельда ателье Бальмана стало билетом в жизнь творца, для которого одевать знаменитостей, в том числе и будущую легенду мирового кино Брижит Бардо, — самое обычное дело.

1961: знаменитая шляпка-таблетка Роя Холстона Фроуика, в которой Жаклин Кеннеди появится на инаугурации мужа

Шляпник со Среднего Запада, чье имя гремело в нью-йоркском универмаге Bergdorf Goodman, прославился на весь мир благодаря своим знаменитым клиенткам. Пока Джон Кеннеди руководил США, его супруга Джеки Кеннеди успела состояться как икона моды.

Читайте также

История инаугурационных нарядов первых леди США

Lilah Ramzi

Шляпка-таблетка Холстона отлично подошла к зеленовато-голубому пальто (работа Олега Кассини) — прелестный «чистый» образ, который был задуман таким специально, чтобы подчеркнуть прогрессивность первой леди. Весь мир сходил с ума по этой шляпке. Джеки во время церемонии придерживала ее рукой, чтобы ветер не унес, и немного помяла. По словам самого Холстона, буквально каждая девушка, подражавшая Жаклин, непременно делала на своей шляпке такую же вмятину. Спустя восемь лет, в 1969-м, дизайнер запустит именной бренд одежды и даже станет неофициальными «костюмером» богемы времен «Студии 54» благодаря своей расслабленно-роскошной эстетике.

1966: Ив Сен-Лоран размывает гендерные границы

Знаменитый Le Smoking — жемчужина коллекции Yves Saint Laurent осень-зима 1966 — был первым в истории моды смокингом для женщин. Брючный костюм, созданный по мотивам классики мужского гардероба, на показе демонстрировала художница Ники де Сен-Фалль. 

Смокинг когда-то назвали смокингом за атласные лацканы пиджака, с которых легко и просто можно смахнуть пепел от послеобеденной сигареты. С какой стороны ни глянь, для 1966 года этот «исторический момент» кажется безнадежно запоздалым. Еще бы, в том же году в обиход вошли мини-юбки как ключевой элемент стиля «модов» — провинциальных девчонок-подростков и модниц двадцати лет, которые принялись осваивать недавнее изобретение Мэри Куант. При всей прогрессивности 1960-х женский смокинг оставался уделом обитательниц левобережья. А ведь за три десятилетия до этого, в 1933-м, начальник парижской полиции грозил актрисе Марлен Дитрих арестом за то, что та отважилась надеть мужской костюм.

1974: Беверли Джонсон — первая темнокожая модель на обложке американского Vogue

«Расшатывание закостенелых социальных догм — явление редкое. Но появление Беверли Джонсон на обложке американского Vogue (августовского номера) в 1974-м произвело именно такой эффект. Только вдумайтесь, понадобилось целых восемь десятилетий, чтобы на передовице главного в мире модного глянца наконец оказался цветной человек», — писала редактор Vogue Жанель Окводу в 2016-м.

Сказать, что индустрия, в которой расовая дискриминация цвела и пахла, не раз отвергала Беверли — ничего не сказать. И этот опыт превратил ее в отважную активистку и защитницу гражданских прав. «Обложка Vogue — мечта каждой модели, — призналась как-то Джонсон в интервью CNN. — Она означает успех. Представьте, каково мне было, когда я узнала, что стану первой цветной девушкой, которая ее украсит?»

1976: Кельвин Кляйн впервые представил джинсы на подиуме

В 1976-м Кельвин Кляйн вывел будничный деним на подиум — сегодня тот ход назвали бы грамотной маркетинговой стратегией. Так оно и было, в 1990-е джинсы Кляйна превратятся в отдельную империю международного масштаба, не без участия одной из самых провокационных рекламных кампаний XX столетия. Только взгляните на деним Кляйна образца 1970-х — это гениально от начала и до конца, вплоть до имени дизайнера, вышитого на правом заднем кармане.

1978: Миучча Прада возглавляет семейный бизнес

У младшей внучки Марио Прады Миуччи всегда были большие творческие планы на семейное дело. Ее дебютом стала коллекция осень-зима 1988, полная изящества и стати. 

«Я не дизайнер, я — это просто я», — поговаривают, что именно так Миучча описывала себя в ту пору. Примерно с тем же посылом она искала свою сильную сторону в творчестве. «Мне нравится раздражать публику и провоцировать всеобщее любопытство. Создавать нечто совершенно нормальное, но так, чтобы оно казалось страннее некуда».

1982: Рей Кавакубо эпатирует Париж

«К 1981 году, когда Рей Кавакубо начала показывать коллекции в Париже, у нее уже имелись свои поклонники во французской столице, их называли the crows — «вороны», — писала в 2017-м Лэрд Боррелли-Перссон. Любовь к черному цвету и всяческие творческие изыскания на его счет стали визитной карточкой самой Рей и ее многочисленных фанатов. 1980-е — период бума Уолл-стрит, тэтчеризма и сногсшибательных брючных костюмов. Интуитивный дизайн Кавакубо был полной противоположностью всему этому. 

Героиней коллекций Рей всегда была женщина, «которую не волнует, что по поводу ее гардероба думает муж». В профайле Рей для The New Yorker 2005 года сказано, что у нее не было серьезного дизайнерского образования, и это только поспособствовало появлению на свет самого авангардного из уважаемых модных Домов. «Кавакубо часто говорит, что рада тому, что не оканчивала модных вузов и нигде не стажировалась — раз она не училась шить и кроить, значит, у нее в голове нет предрассудков, и превосходить ей некого». 

1992: Александр Маккуин выпускается из Central Saint Martins

К концу работы над дипломной коллекцией в 1992-м феноменальный талант Александра Маккуина рассказывать мистические истории уже вовсю бурлил. Дизайнер тогда оттачивал мастерство, работая подмастерьем на Сэвил-роу. Свой выпускной шедевр он назвал Jack the Ripper Stalks His Victims («Джек-потрошитель преследует своих жертв»).

Коллекция была представлена в рамках группового показа вместе с работами других выпускников. Образ героини получился у Маккуина довольно личным, и не только в эмоциональном плане. Некоторые изделия были декорированы человеческими волосами. «Идея пришла из викторианской эпохи, когда проститутки выставляли на продажу пряди своих волос, их было принято покупать в подарок возлюбленным, — рассказал Маккуин в интервью журналу Time Out в 1997 году. — Я решил: пусть это будет моей визитной карточкой — волосы в пластике. В ранних коллекциях использованы мои собственные локоны».

1992: Марк Джейкобс переносит на подиум реальную жизнь

Марку Джейкобсу хватало харизмы и бунтарства, чтобы в начале 1990-х сначала возглавить американский бренд Perry Ellis, а потом с треском из него вылететь. К скандально «гранжевой» коллекции весна-лето 1993 руководство оказалось просто не готово. Все остальные, впрочем, тоже.

Клетка, игры с пропорциями и силуэтами, мятые платья — все будто из пригородной комиссионки. Эти вещи должны были произвести фурор на нью-йоркской Неделе моды, где в ту пору, как, собственно, и в музыке, происходила смена караула. Но все вышло иначе. Марку потребовалось тридцать минут, чтобы стать костью поперек горла высокой моды. А он всего-навсего возвел на пьедестал нечто доступное всем — отражение молодежной субкультуры, которая тогда благоухала.