В главном офисе Pollini, что в часе езды от Болоньи, кипит работа: все силы брошены на подготовку к презентации в рамках миланской Недели моды. Завтра, 21 февраля, на ней помимо основной осенне-зимней коллекции покажут и специальную капсулу, поработать над которой бренд пригласил московскую модницу Наталью Османн. Vogue встретился с Натальей, чтобы первым увидеть результаты сотрудничества и расспросить о пути к миллиону подписчиков в инстаграме, модных табу и незаменимой паре обуви.
Так случайно получилось, что в нашей первой с Мурадом совместной поездке, это было в Барселоне, мы сделали первый снимок для #FollowMeTo. Мурад любит фотографировать, а я тогда очень смущалась и не могла ему позировать, поэтому взяла его за руку и просто повела куда-то дальше вперед. Он момент поймал — мы называем его точкой отсчета наших отношений. Со временем мы стали больше путешествовать, все чаще вырывались на длинные выходные и делали все больше фотографий для себя и родителей на память. Года через полтора о нас написали на Reddit, и после этой публикации случился какой-то бум: в течение недели СМИ со всего мира — от британских и американских до бразильских и китайских — писали о #FollowMeTo. Мы такого, конечно, не ожидали.
Поменялось отношение: то, что мы делаем, это больше, чем просто картинки для родственников. И конечно, появилась ответственность за то, что мы пишем и выкладываем. Зато эмоционально ничего не изменилось: мы с Мурадом очень похожи в том, что, когда достигаем чего-то — будь то собственная программа на Первом канале, книги, рекламные билборды на Таймс-Сквер, коллаборации или, например, встреча с Иванкой Трамп, — мы осознаем, чего добились, постфактум. Только по прошествии времени оглядываемся на произошедшее со словами: «Ой, мы это сделали!». Интересно, что с #FollowMeTo мы не бросили свою основную работу: Мурад по-прежнему работает в Hype Production, а я в рамках его компании занимаюсь диджитал-продакшеном.
Я родилась в Германии, где мой папа находился на военной службе, и в Советский Союз приехала, когда мне было уже шесть лет. Здесь тогда не было вообще ничего. Я росла быстро, мама выкручивалась как могла — купить одежду ведь не было особой возможности. Я безмерно ей благодарна за то, что она все для меня шила: брала свои старые немецкие платья и перешивала на меня по выкройкам из журнала Burda.
Конечно, мне очень понравились монохромные комплекты Max Mara в красивейших оттенках бежевого и хаки. А эти летящие платья Etro — цветные, с ажурными вставками! Из сезона в сезон люблю Alberta Ferretti — за элегантность и женственность, а еще не могу жить без платьев Alessandra Rich.
Никогда не говори никогда про моду. Я много раз думала: «Боже, нет, это точно не мое», но проходил сезон, и что-то такое все-таки появлялось в гардеробе. Так было с вещами с принтом под питона или леопарда. Дикий принт вернулся, и я внедрила несколько вещей в свой гардероб на горе Мураду. Что мне вообще не нравится, это грубая обувь. На ком-то другом — хорошо, но себя в этом представить мне сложно. Я больше за классику.