Дизайнер Valentino о том, как остаться одному в эпоху see now, buy now в кутюрном Доме

Пьерпаоло Пиччоли в одиночку соединил римский шик и моду будущего
Valentino фото коллекции Пьерпаоло Пиччоли и интервью с дизайнером

Первую коллекцию Valentino ждали с нервным нетерпением. Безоговорочно любимый всеми дуэт Пьерпаоло Пиччоли и Марии Грации Кьюри распался из-за ее ухода в Dior, и все пытались угадать, что у каждого из них выйдет порознь. Нервничали зря. Публика приветствовала первое сольное выступление Пиччоли стоя. Как ни странно, в отсутствие женской руки коллекция оказалась даже женственнее и романтичнее, привычные темные тона сменились всеми оттенками розового. Мастерски замешав средневековое искусство — а если точнее, триптих Иеронима Босха «Сад земных наслаждений» — и принты, специально заказанные у звезды 1970-х Зандры Роудс, он полу­чил абсолютно современное, энергичное и молодое настроение. Мягкие свободные силу­эты, завышенная талия, широкие, волочащиеся по земле брюки и летящие юбки, грубоватая глянцевая кожа в сочетании с нежным кружевом, теку­чим атласом и торжественным — и все это без тени драматизма и лишнего налета винтажности.

С Пьерпаоло мы встречаемся в московском бутике Valentino. Он приехал на три дня и успел очаровать всю модную тусовку. И это притом, что он вовсе не производит впечатления эдакого дизайнера-звезды, от которого млеют модные редактрисы. Скорее похож на серьезного, вдумчивого ученого — филолога или искусствоведа. И разговаривает он именно так: тихо, спокойно, без суеты и излишней экзальтации, свойственной творческим личностям. Наша беседа начинается с неизбежного вопроса о том, каково это — впервые за двадцать пять лет работать одному. «Конечно, это совсем по-другому. Раньше мы все обсуждали вместе, разговаривали подолгу. Теперь я один и должен сам объяснять все людям, с которыми работаю. Ну, например, связь между итальянским Ренессансом и английским панком, которая для меня очевидна. Я вы­нужден быть откровенным, открытым, обнаженным, если хотите! Я должен не бояться выглядеть слабым, ранимым. То есть работа в одиночестве — более эмоциональный процесс, вдвоем — скорее интеллектуальный».

Ах вот оно что! Возможно, поэтому коллекция выглядит романтичнее и женственнее, чем все, что они делали вместе. «Я не задумывался о том, какая будет реакция. Я делал то, что считал нужным, был верен своим идеям. А я верю в то, что женщина сильна не сходством с мужчиной, а, наоборот, именно своей чувственностью». Пьерпаоло — традиционалист. Может быть, потому, что всю жизнь провел в Риме, сначала работая в Fendi, затем в Valentino: оба эти Дома базируются в Риме, а Рим — особый город, непохожий на остальную Италию. «Я сам не совсем римлянин: родился, вырос и до сих пор живу в предместье Рима на берегу моря. Но Рим на самом деле особенный город. Он многослойный, в нем все сосу­ществует: и Римская империя, и барокко, и неореализм. В нем есть гармония прошлого и настоящего, истории и современной жизни. Он прекрасен без лишних уси­лий. Рядом с этой красотой понимаешь, что ничего более прекрасного создать уже невозможно и ты не можешь соревноваться с этими шедеврами. И тогда ты успокаиваешься, не лезешь из кожи вон, а делаешь то, что должен делать, потому что это твое призвание, а не для того, чтобы конкурировать с кем- или с чем-либо».

Valentino — однозначно римский Дом Высокой моды, но при этом он всегда на острие. Прямо скажем, мы не всегда связываем понятия свежести и остроты с кутюрными Домами: Высокая мода слишком часто принадлежит прошлому. Вот эти три фактора самые главные в Valentino — его римская ари­стократическая природа, его кутюрная сущность и его абсолютная современность. «Зна­ете, поэтому я не верю, что популярная сейчас концепция see now, buy now — решение для моды, — рассуждает Пич­чоли. — Это не близко моей философии. Вы видите вещь и хотите ее, но это не значит, что вы должны получить ее немедленно. Если вы ждете — вы счастливы, когда получаете желаемое. А если она попадает к вам сразу, это уже не так ценно». С его точки зрения, мода — это все-таки мечта, магия. Мода эмоциональнее, чем все рациональные схемы. Люкс сегодня ближе к культуре. А культура медленна по сути. Она требует времени. И люкс, если вы его не ощущаете, ничего для вас не значит — вы должны чувствовать вещи на ощупь, ощущать физически, как много времени и сил было вложено в создание вещи, только тогда это подлинная роскошь. Тут этот мягкий, скромный человек звучит вполне категорично, почти жестко: «Кутюр — это месяцы работы и ожидания, это то, что сделано именно для вас, на вашу фигуру, и, конечно, это дорого, потому что на это три месяца потрачено, — и эта разница ощущается!»

Он пришел, а точнее остался, чтобы сохранить и приумножить успех и славу Valentino. Типично римского Дома Высокой моды, рядом с названием которого слово «cool» не режет глаз.

Стиль Julian Ganio. Прическа: Ramsell Martinez/Streeters. Макияж: Ozzy Salvatierra/Streeters. Mодель: SarahAllick/Heroesmodels. Kастинг: Arianna Pradarelli. Ассистенты фотографа: Morgan Acaldo, Semir Hajdarevic, Sean Russell. Ассистент стилиста: Julia Shvetz. Продюсеры: Yusuf Yagci/Rosco Production; Elena Serova. Ассистенты продюссеров: Mark Underwood, Asli Akal, Ksenia Finogeeva

Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.

Фото: Bruno Staub