Детская игрушка по дизайну Такаси Мураками, подушка в виде Микки-Мауса, небрежно брошенная на винтажное кожаное кресло, — офис Бертрана Гийона представляет собой трогательное сочетание французской классики и инфантилизма. И пожалуй, это идеальный антураж для сюрреалистического наследия Дома Schiaparelli, который Гийон возглавил в 2015 году. Новый показ в рамках кутюрной Недели моды, на котором дизайнер представит седьмую по счету коллекцию в качестве креативного директора Schiaparelli, состоялcя сегодня.
Попытки возродить старинные французские Дома моды за последние несколько лет превратились в некий тренд: вспомнить хотя бы примеры Balenciaga, Balmain и более поздние — Carven, Vionnet и Poiret. Французы называют их «спящими красавицами». Но в отличие, скажем, от Carven, чья история не столь известна широкой публике, возрождение наследия, оставленного Эльзой Скиапарелли, — совсем другая история. Будучи одной из самых эксцентричных дизайнеров XX века, известная своими творческими коллаборациями с такими фигурами, как Сальвадор Дали и Ман Рэй, она продолжила влиять на умы своих последователей на протяжении еще очень долгих лет после закрытия своего модного Дома в 1954 году. Ее уникальное видение нашло отражение в работах множества дизайнеров от Ива Сен-Лорана и Жан-Поля Готье до Джона Гальяно и Алессандро Микеле в Gucci.
Арно де Люммен, управляющий директор частной инвестиционной компании Luvanis, отвечающей за возрождение таких Домов, как Vionnet, Poiret и Moynat, не считает подобные примеры «вдохновения» (порой откровенного копирования) чем-то негативным. С ростом популярности fashion-выставок и интереса к истории моды у публики неудивительно, что энтузиазм к возрождению старинных брендов растет в пропорциональной прогрессии. Карл Лагерфельд как-то рассказал, что, когда в 1983 году он пришел в Chanel, многие говорили ему: «Не связывайся с этим, у бренда нет будущего». Но они забыли, что сама Шанель закрыла собственный модный Дом в 1939 году, а затем перезапустила его в 1954-м — и вполне успешно. «Суть в том, что каждый раз вы вспоминаете хорошо забытое старое, но адаптируете его к современным реалиям», — говорит де Люммен.
Для каждого из подопечных брендов Luvanis разработал собственную стратегию. Скажем, в случае с Vionnet, известным своими прекрасными платьями, сшитыми по косой, было решено сделать ставку на красные ковровые дорожки и сохранить флер голливудского гламура и при этом добавить новое направление по пошиву костюмов. При возрождении Poiret было необходимо учитывать, что из-за значительных изменений в работе с выкройками придерживаться оригинальных визуальных концепций Дома невозможно, поэтому важнее было передать его эстетическую составляющую: ткани с узорами, аксессуары, парфюм. «Чтобы двигаться вперед, необходимо тщательно изучить прошлое и понять, как вы можете интерпретировать его в настоящем», — уверен де Люммен.
Так какая стратегия заготовлена для Schiaparelli? Когда Диего Делла Валле в 2006 году выкупил бренд, было решено выбрать для него путь спокойного, медленного развития — никаких радикальных решений. В 2013 году Кристиан Лакруа создал коллекцию-оммаж основательнице модного Дома, а в следующем году Марко Дзанини занял пост креативного директора. Сегодня у Schiaparelli намечен четкий план действий: представить, что могла бы предложить своим клиенткам сама Эльза Скиапарелли, живи она в наши дни, и двигаться в сторону этого визуального образа.
«Такая стратегия развивалась постепенно, — рассказывает Гийон. — На начальном этапе я просто руководствовался интуицией». В 2016 году он представил капсульную коллекцию повседневной одежды, которая объединила оригинальные вышивки Скиапарелли с современными платьями-рубашками, бомберами и жакетами. Руководство бренда не раскрывает прибыль от своих продаж, но уверяет, что с 2014 года размер ателье увеличился вчетверо. Кроме того, на руку ему играет грамотная работа с социальными сетями и селебрити.
Гийон, кажется, к богатому сюрреалистическому наследию Дома относится вполне спокойно. Он избегает прямых отсылок к историзмам, и если использует их, то непременно переворачивает с ног на голову. При создании новой коллекции он обратился к не столь широко известной стороне личности Скиапарелли — ее персональному стилю. «Она была невероятно артистичным дизайнером, но в обычной жизни эта черта ее натуры практически не проявлялась — мне кажется, это очень любопытный факт, — рассказывает Гийон. — Она одевалась довольно сдержанно: лаконичные вещи черного цвета, брошь, немного меха».
Новая коллекция местами напоминает практически дословную интерпретацию гардероба Скиапарелли: например, один из образов вдохновлен ее портретом авторства фотографа Георгия Гойнингена-Гюне, на котором она позирует в белом платье и боа из перьев. Любовь кутюрье к животным нашла отражение в активном использовании вдохновленных флорой и фауной мотивов — от выложенного пайетками рисунка «психоделическая пантера» до ожерелья в виде фламинго. Своей целью Гийон видел «показать Скиапарелли не через театральность или искусственность, а с помощью более деликатных средств выражения».
Основательница Дома в свое время частенько экспериментировала с различными материалами и технологиями производства, но сегодня ателье предпочитает работать с более традиционными мастерами кутюра, такими как Lesage и Lemarié, а также с более молодыми и авангардными художниками, как плюмасье Жюльен Вермелен. Бренд также не забывает про экологичность производства, и в новой коллекции отказался от использования меха редких животных. Среди современных клиенток Schiaparelli такие звезды, как Кейт Бланшетт и Тильда Суинтон, а гардероб Селин Дион для ее последнего гастрольного тура и вовсе на 90% состоит из вещей бренда. Эльза бы оценила.
Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.
Фото: Luc Braquet