При встрече с Vogue Мария Грация Кьюри первым делом вспоминает Карла Лагерфельда — признается, что печальная новость о смерти дизайнера заставила ее задуматься о собственной роли и предназначении в моде. «Как и я, он был креативным директором легендарного Дома, — говорит она. — Когда работаешь на такой бренд, как Chanel или Christian Dior, нужно учитывать его наследие, чтобы обычные люди могли сразу идентифицировать его по определенным визуальным кодам. А главный код Dior — это, конечно, силуэт new look».
Но в этом сезоне Кьюри решила не ограничиваться традициями и поддержкой ДНК Дома. Ее невероятно вдохновило «абсолютно новое восприятие» Christian Dior, которое открыла выставка Christian Dior: Designer of Dreams в лондонском музее Виктории и Альберта. Ее главный лейтмотив — связь Диора с английской культурой и страной в целом. Речь не только о знаменитом платье, которое он создал для принцессы Маргарет, но и более повседневных моментах: например, страсти кутюрье к английскому чаю и, по его собственным словам, любви к «английским традициям, вежливости и архитектуре». Нам Кьюри рассказала о работе над коллекцией и показом.
О вдохновении Teddy Girls
«Когда работаешь в моде, никогда не знаешь, откуда придет вдохновение», — признается дизайнер. В этот раз отправной точкой в создании коллекции стала фотография, которую ей передал известный английский шляпник Стивен Джонс. На снимке, сделанном известным режиссером, «патриархом британского кино» Кеном Расселлом, изображена его 14-летняя подруга — актриса Жан Райнер. Она была яркой представительницей английской субкультуры 1950-х Teddy Girls и одевалась, как и все они: пальто в аристократическом стиле носила с вещами в духе американского рок-н-ролла — подвернутыми джинсами и обувью на плоской подошве. «У нее был стальной характер, — рассказывал о подруге Кен Рассел в интервью The Guardian в 2010 году. — Они все были жесткими тогда, эти дети, знали себе цену. И просто одевались, как хотели». По словам Кьюри, они олицетворяли собой все, что ей так нравится в британской моде — «одновременное почитание традиций и желание пойти наперекор правилам».
