Почему Мадонна — настоящая икона стиля

«Жизнь или смерть — вот так это для нее было», — говорит Гай Гуидо, режиссер документального фильма Madonna and the Breakfast Сlub. В нашем прокате фильм назвали более доходчиво — «Мадонна: рождение легенды». С 28 февраля в московских кинотеатрах можно будет увидеть историю юности Луизы Чикконе: работа в подтанцовках и в пончиковой, группы Breakfast Club, Emmy & The Emmys, барабаны, панковские стрижки, влюбленные гитаристы, с фанатичной точностью воспроизведенные наряды из Нью-Йорка семидесятых (один из художников по костюмам фильма отвечает за достоверность в Музее мадам Тюссо), и несгибаемая, фанатичная, стопроцентная вера тихой отличницы из Мичигана в свой талант и свое будущее. «Мне всегда было интересно, как начинали все эти суперзвезды, что в них самих предопределяло их грандиозный успех», — говорит Гай Гуидо.

Для премьеры фильма у нас с вами множество вариантов. У Isabel Marant можно найти высокие ковбойские сапоги в сочетании с клетчатой рубашкой и джинсовой жилеткой, у R13 — короткие джинсовые шорты и замшевую рубашку с бахромой а-ля Мадонна периода альбома Music. У Alexander Wang — полупрозрачные бельевые кружева, как в Like a Virgin, у Saint Laurent и Annakiki — прямые черные брюки: точь-в-точь такие были на Мадонне на знаменитой церемонии MTV Video Music Awards с поцелуями. У Сhristian Cowan и The Blonds есть топы, в ДНК которых однозначно зашифрован корсет Жан-Поля Готье, ставший отдельной сенсацией во время гастрольного тура Blond Ambition, а у Ashley Williams — злодейские черные садомазо-платья и колье с шипами, как будто со страниц книги Мадонны 1992 года «Секс».

«Мадонна повлияла на музыкальную индустрию самым серьезным образом, — говорит Гай Гуидо, — именно она превратила выступления на сцене в грандиозные, немного театральные, немного цирковые шоу. Изменилась хореография, изменились костюмы — и она открыла путь многим другим певицам. В этом году начинается пятая декада ее карьеры, и я не знаю ни одного музыканта, кто блистал бы на сцене так, как она, — десятилетие за десятилетием».

Журнал New Yorker и вовсе призывает оценивать Мадонну не с музыкальной — вы можете любить ее песни 1980-х и не любить новые, вас может оставлять равнодушным ее вокал или ее последний альбом Rebel Heart, — а иначе: с социальной точки зрения.

Ведь в любой из своих ипостасей — извивающаяся в кружевах или подписывающая (в благопристойной матроске и кепи) свою первую детскую книжку, с алой помадой и короткой выбеленной стрижкой, с локонами до лопаток и в платье в цветочек, замужняя, разведенная, в объятиях танцора на тридцать лет моложе себя, в латексе, кринолине или терновом венке, в возрасте 58 лет выходящая на Met Gala в платье Риккардо Тиши, сплошь состоящем из радикальных декольте, — Мадонна была и остается самой смелой, сильной, бесстрашной и независимой женщиной на планете.

И у каждой из нас — стоит услышать по радио Die Another Day, надеть ковбойские сапоги или накрасить губы красной помадой — сразу прибавляется веры в себя. Хотя лично мне дороже всего песня Nothing Really Matters 1998 года — именно она играла у меня в плеере, когда я шла по Большой Никитской улице на собеседование в открывшийся четыре месяца назад журнал «Афиша» — и это была работа моей мечты. По дороге кто-то наступил мне сзади на новенький шлепанец Ann Demeulemeester — и конструкция из двух ремешков, приобретенная за несусветные деньги специально для этого собеседования, оторвалась от подошвы. Купить быстренько новую пару не представлялось возможным категорически — следующий шопинг был у меня по плану не раньше чем через полгода. Так что в кабинет Ильи Владимировича Ценципера — как выяснится чуть позже, самого лучшего в мире начальника — заходить пришлось босиком, с босоножками в руках, и я совсем не уверена, что решилась бы на такое, если бы у меня в плеере стояла другая кассета.

Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.