В середине января в Нью-Йорке артисты трупы New York City Ballet представили, пожалуй, самую изящную коллекцию PUMA, созданную совершенно новой командой дизайнеров. Теперь, когда Swan появилась и в России, мы решили встретиться с солисткой Большого театра Нелли Кобахидзе и узнать у нее, в чем тренируются наши артисты, каковы будни балерины и существует ли соперничество с New York City Ballet.
Джордж Баланчин, положивший начало американскому балету, до переезда на Запад был российским балетмейстером Георгием Баланчивадзе, о чем воспитанница Тбилисского хореографического училища Нелли Кобахидзе, конечно, не могла не знать. В ответ на вопрос о New York City Ballet она мгновенно произносит именно его имя: «Грузин и гений. Было бы хорошо, если бы у нас чуть больше Баланчина было. Он — мегамузыкальный. Когда ты танцуешь его хореографию, ты просто сливаешься с музыкой. Каждое движение ощущается на уровне шестого чувства. Эта трупа имеет особый стиль, и у них есть чему поучиться». Но Баланчин — отдельная тема в нашем балетном мире, а русская школа она совсем другая.
В отличие от New York City Ballet, признающих на репетициях лишь легинсы и топы Puma, российская балерина может позволить себе танцевать в завораживающем кейпе только на съемках Vogue. Репетируют наши артисты по всем законам жанра в трико, купальнике и шопеновке — длинной балетной пачке. «Начинаем мы класс в спортивных штанах. Как-то так совпало, они у меня — PUMA», — улыбается Кобахидзе. В жизни, по признанию балерины, она вообще старается носить в основном удобное. «Каблуки редко ношу, потому что весь день провожу в пуантах и потом хочется нырнуть во что-то более комфортное».
«Ноги — ваш хлеб», как нам говорили в детстве в училище. Поэтому коньки и лыжи нам тоже противопоказаны. Я люблю беговую дорожку, велосипед, но не более получаса, все, что помогает прокачать все большие мышцы, которые нам помогают прыгать. Я для прыжков и хожу в зал — сразу хороший результат. Потому что в классе мы занимаемся по-балетному, а иногда хочется по-спортивному, сделать ноги более сильными, а мелкая техника, конечно, ничего не дает в этом плане.
По признанию Нелли Кобахидзе, балет для нее не спорт, а религия. Попадаешь в училище, и это на всю жизнь. Дальше дни изнурительных тренировок, ограничений, гастроли, ежедневные репетиции, все ради выхода на заветную сцену. «У нас одна цель: максимально выразить, что ты чувствуешь, ощутить эту свободу, когда ты выходишь на сцену, когда пропадает реальность и наступает особый реальный мир. Но невозможно сыграть романтический образ, не зная обратной стороны. Ты никогда не сможешь сыграть нечто возвышенное, если ты не почувствовал падение. Ты не можешь чувствовать белое без черного. Не можешь ощутить любовь без разочарования и страдания», — говорит балерина. А этого в Большом предостаточно.
Интриги есть всегда. «Жить в коллективе, не ввязываясь, и быть на каком-то пьедестале — это нереально. Но нужно просто не делать трагедию из мелких вещей. Особенно, когда у тебя есть дети, ты не гипертрофируешь значение маленьких неурядиц: какую-то партию не дали или дали тогда, когда ты хочешь, не так скоро, не тот состав — это все мелочи».
Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.