Креативный директор Valentino Пьерпаоло Пиччоли стремится сделать высокую моду актуальной в современном мире. В кутюрных коллекциях он старается привлечь внимание к важным для нового поколения аспектам, в том числе к инклюзивности — чтобы все могли представить себя в роскошных платьях и костюмах. Проработав на протяжении многих лет с повесткой дайверсити, в этом сезоне Пиччоли сконцентрировался на теме тела. Для этого он полностью изменил свой подход к кутюру, решив отталкиваться непосредственно от своих муз — с разными фигурами и разных возрастов. От тканей до декора, каждый наряд дизайнер продумывал исходя из их пропорций. Обычно все наоборот: сначала образ создается по стандартным модельным параметрам, а уже потом его подгоняют по фигуре клиента. Во время превью новой коллекции Valentino на Вандомской площади модный критик британского Vogue Андерс Кристиан Мадсен поговорил с Пиччоли о том, почему для него так важен этот процесс.
.jpg)
Для создания кутюрных коллекций у нас в Доме есть специальная манекенщица. И ее параметры переносятся на 50–60 моделей на подиуме. Мне хотелось отойти от этого шаблона и поработать с разными пропорциями, размерами и возрастами. Но сделать это с одной единственной моделью было бы невозможно, поэтому я пошел против правил и пригласил десять манекенщиц с разным телосложением.
Я не думаю, что кутюр остался в прошлом. Мне кажется, он может быть актуален и сегодня, если будет соответствовать повестке. Для меня современный кутюр не связан с текущими представлениями о красоте, потому что красота — она и есть красота. Скорее, для меня это означает свежий взгляд и другой подход, более человеческий.
Работу над коллекцией я начал с изучения канонов разных эпох. Стандарты красоты существуют со времен Средневековья. Но сегодня правил быть не может. Человечество — это канон. Можно все. Поэтому, чтобы побороть представление о том, что кутюр старомоден, я не мог работать только лишь с одной моделью.
.jpg)
Как правило, кутюрные образы подгоняют под клиента. Но если пересмотреть процесс, начинаешь по-другому видеть фигуру. На нее можно взглянуть с научной, романтической или сексуальной точки зрения. Эти три угла близки между собой. Так, мой подход более живой.
.jpeg)
Главное, нужно было погрузиться в процесс, а не адаптировать один крой для разных пропорций. Мне было очень интересно, потому что так мы постоянно придумывали новые модели. Другие параметры были для нас как новый дизайн.
Мне было любопытно, может ли классический кутюр — Сесил Битон, салоны и прочее — уживаться на разных фигурах, не теряя при этом своей красоты и в равной степени придавая каждой из них лоск. Сегодня разговор о теле очень важен.
Иногда на показе бывает пятьдесят худых моделей и только одна размера побольше. Мне кажется, зрителю на это трудно откликнуться. Это выглядит не искренне. Просто для галочки. Порой, когда я вижу на подиуме моделей разного телосложения, они не все одинаково очаровывают. Поэтому нужно было объединить их одним настроением — кутюр для этого отлично подходит.
Ей очень близка идея чествования разных фигур. Это то, о чем мы как раз говорили, — подчеркнуть и придать одинаковый лоск каждой модели. Для нее это была важная тема.
.jpg)
Я хочу показать, что сегодня все каноны равноправны. В 1930-е модным считался вытянутый и узкий силуэт, в 1940-е — более квадратный, с крупными плечами, в 1950-е в почете были мягкие линии, а в 1960-е все стало меньше и короче, в 1970-е вернулся длинный силуэт маскулинного типа, но в 1980-е акцент снова сместился на плечи и грудь, и в 1990-е верх взял минимализм. А потом появились пластические операции…
Мне не интересно выглядеть, как другой человек. После бума на пластические операции, думаю, мы почувствовали необходимость вернуться к идее того, что все люди разные. Наигравшись с прошлыми представлениями о красоте, мы поняли, что единственное мерило — это сам человек. Свобода. Будьте собой. Это верный вектор.
Надеюсь, наши идеи помогут молодым людям, которые пытаются разобраться в себе. Если на подиуме красивы разные модели, то вы тоже это можете.
