Знакомьтесь, Робер Мерсье — автор того самого кожаного платья Зендеи и еще множества знаковых вещей Balmain и Schiaparelli

Когда на красной дорожке появляется знаменитость в безупречном платье, все лавры делят пополам креативный директор бренда и стилист звезды. Имена людей, которые над этим платьем непосредственно работали, как правило не озвучиваются. О них просто не принято говорить — они получают свой гонорар от работы на марку и остаются в тени более значительных фигур. Сегодня Vogue рассказывает об одном из таких мастеров, который две недели лепил складки на роскошном кожаном платье Зендеи с венецианской премьеры фильма «Дюна».

Его зовут Робер Мерсье, ему 44 года. Работать с кожей он научился еще в 1990-х в профессиональном лицее французского города Исуден, где родился и вырос. После учебы проходил военную службу во Французской республиканской гвардии, а в 1999 году начал строить карьеру в модной индустрии. Мы поговорили с Робером о том, сложно ли это — работать с кожей, а еще о роли инстаграма в жизни дизайнера, сотрудничестве с Бьорк и грядущей выставке Мерсье, посвященной Альфреду Хичкоку.

Робер, почему кожа?

В молодости я хотел быть плотником и занимался резьбой по дереву. Но поскольку я плохо учился в школе, родители перевели меня в лицей — хотели, чтобы я стал ремесленником. В этом лицее работу с деревом не преподавали, и я решил попробовать силы в работе с кожей, потому что этим занимался мой друг. Кожа сразу мне понравилась. Учился четыре года, а после — еще 22 года с ней работал. И продолжаю по сей день.

Во Франции много таких мастеров, как вы?

Не думаю. По крайней мере, здесь точно не много людей, которые работают с кожей с художественным подходом. На данный момент я единственный мастер в стране, который владеет техникой плиссированной лепки. И я очень любопытный человек, поэтому регулярно пробую что-то новое.

Судя по вашему инстаграму, вы активнее всего работаете с Balmain. Но там же можно найти корсет Schiaparelli, который вы делали специально для Ким Кардашьян. Правильно ли я понимаю, что вы не связаны контрактом ни с одним модным Домом?

Все верно. Я никогда ни с кем не подписывал никаких контрактов. Работа строится исключительно на доверительной основе. Я сотрудничал и со многими другими крупными марками — например, с Louis Vuitton (год принимал частные заказы), с Hermès (пять лет трудился в мастерской экзотической кожи), с Celine (в дизайн-отделе).

А еще у вас есть собственный бренд Gienah. Что значит название?

Это скорее не бренд, а компания по разработке и производству высококачественных кожаных изделий. Она существует уже 13 лет. В ней я также реставрирую старые предметы из кожи, например сумки. Гиена — это название звезды, которая принадлежит созвездию Ворона и находится на кончике крыла. Моя компания также сотрудничала с большим количеством марок: Acne Studios, Iris Noble, Cartier, Hennessy, Moynat, Baccarat, Lanvin, Byredo, Jean Paul Gaultier и многими другими. Разработка кожаных изделий — мой основной бизнес. Чаще всего заказчик просто объясняет мне, что он хочет, стилист предлагает рисунок, а я изготавливаю продукт. А затем мало-помалу начинаю предлагать собственные идеи. Заказчикам это нравится, и они постепенно дают мне все больше и больше свободы в творчестве.

Почему вы продолжаете ремонтировать старые изделия, если вполне можете постоянно создавать что-то новое?

Ремонт важен. Он позволяет дать предмету новую жизнь, а мастеру — вспомнить старые техники. Я не со всеми работаю и часто отклоняю запросы даже от крупных компаний. Я должен быть уверен в людях, с которыми сотрудничаю, потому что чем лучше отношения, тем лучше объект.

Как вы познакомились с креативным директором Balmain Оливье Рустеном?

Balmain нашли меня благодаря бюстье, которое я десять лет назад сшил для Жан-Поля Готье. Позже я познакомился с Оливье на примерках и подарил ему маленькую кожаную коробку с миниатюрами бюстье. Он понял, на что я технически способен, и был поражен.

Schiaparelli тоже сами на вас вышли?

Да. Они связались со мной через инстаграм, когда увидели мои работы для Balmain. Когда они спросили меня, что я могу для них сделать, я предложил формованные тела и части тела из кожи, но технику плиссировки я сохранил для Balmain.

Как считаете, инстаграм — важный инструмент для мастера сегодня? Вы ведь совсем непубличный человек.

Мастера моды — люди, которые живут в тени. О нас никто никогда не говорит. Я считаю, что инстаграм очень важен — особенно в сфере искусства и моды. Это витрина для всего мира, и компании часто связываются с нами именно таким образом. Когда я встречаюсь с людьми по работе, они первым делом просят меня открыть мою страницу в инстаграме, чтобы быстро посмотреть мои работы. К тому же именно в инстаграме я находил и вдохновлялся огромным количеством самых разных вещей. Но вообще некоторые бренды никогда не называют наши имена. Мы тратим так много времени и отдаем столько энергии, что они могли бы быть хотя бы чуть более благодарными.

Платье Зендеи на Венецианском кинофестивале — самый обсуждаемый выход последних дней. Сколько времени на него ушло?

Две недели. О том, что мне надо будет создать платье Зендеи, мне рассказали в июне. В июле я сделал первую кожаную лепку на стандартном манекене, адаптированном к размеру актрисы. Я отправил ей базу на примерку, а Зендея сказала, что ей нужен не стандартный размер, а платье, идентичное ее телу. Поэтому нам пришлось изготовить нестандартный корпус, на что уходит больше времени. В начале августа я чуть раньше вернулся из отпуска, чтобы поработать над платьем. А команда Зендеи тем временем отлила ее тело из гипса.

Как строилась работа дальше?

На первом этапе я вылепил тело из смолы, используя указанные размеры и гипсовую форму. Вся основа всегда формируется вручную. Затем фигура была окрашена, чтобы стать максимально гладкой. Далее я погрузил воловью кожу в воду, чтобы она стала мягкой и повторила необходимый силуэт. Эта кожа была обработана с использованием коры дуба, чтобы при контакте с телом не возникло аллергии. К тому же такая кожа обладает памятью формы. Я наложил гипс на манекен и вырезал отверстия для рук и шеи, после чего покрыл сверху очень мягкой кожей ягненка. А потом начал создавать складки, одну за другой. Платье Зендеи было начато с самых близких к телу частей, чтобы создать иллюзию, что складки образуются естественным путем.

Вы также создавали сценические костюмы для Бьорк. Певица принимала участие в процессе?

Я огромный фанат Бьорк! Очень часто слушаю ее песни, когда работаю. Именно под ее музыку у меня устанавливается особая связь с материалом. Когда узнал, что она заметила платье с рукавами-шарами и юбку-купол на кутюрном показе Balmain и хочет, чтобы я сделал такие же для нее, я был вне себя от счастья, просто обезумел! Работать с ней было очень приятно. Правда, нам пришлось разработать дополнительное отверстие в правом рукаве, чтобы у Бьорк была возможность держать микрофон.

Что еще слушаете за работой?

Led Zeppelin. Но вдохновляет меня не только музыка. Я очарован работами Александра Маккуина, Фрэнсиса Бэкона, Пьера Сулажа и Жанин Жанет.

И еще я знаю, что вы большой фанат Альфреда Хичкока…

Да! Мои родители познакомили меня с Хичкоком очень рано. Это мой первый контакт с произведением искусства, который навсегда во мне застрял. Меня всегда поражали визуальная среда его фильмов и все его женщины. Я давно начал делать для личной коллекции предметы, вдохновленные его работами, такие как туалетный столик или кресло с противогазом. И мне давно хотелось показать их миру. Так родилась идея моей грядущей выставки, посвященной режиссеру.

Это ваша первая выставка. Чего от нее ждать?

Она пройдет в парижской галерее Joyce с 21 сентября по 2 октября. Я как-то встретился с ее директором Мари-Шанталь Дойоннар, и она спросила меня: «Робер, чем бы ты хотел заниматься в будущем?» Я рассказал ей о своем проекте, вдохновленном Хичкоком, и идея сразу ей понравилась. Мари придала мне смелости, которой мне очень не хватало. Я на время перестал работать с клиентами, чтобы полностью посвятить себя выставке. Пересматривая все дорогие сердцу фильмы, я решил, что хотел бы сделать для них реквизит — объекты, которые Хичкок мог бы заказать у меня, если бы снимал свои картины в 2021-м. Кстати, именно в инстаграме я связался с художницей Лаллой Морте, которая стала моделью для этого проекта. Я не ставил себе никаких технических или временных ограничений. А после того, как закончил, понял, что делал предметы только для женщин — чтобы защитить и сделать их сильнее в опасном мире фильмов Альфреда Хичкока.