В новом сезоне на смену стритвиру приходят платья с рюшами и пышными рукавами

Пришло время забыть о худи
PARIS FRANCE  FEBRUARY 27  Anouki Areshidze is seen wearing a white Anouki dress outside the Ann Demeulemeester show...
PARIS, FRANCE - FEBRUARY 27: Anouki Areshidze is seen wearing a white Anouki dress outside the Ann Demeulemeester show during Paris Fashion Week: AW20 on February 27, 2020 in Paris, France. (Photo by Daniel Zuchnik/Getty Images)Ануки Арешидзе в Париже, 2020

Сдача этого материала в апрельский номер проходит на фоне Недель моды осень-зима 2020 — первого модного ­смотра нового десятилетия. Не то чтобы отгремела, но по крайней мере состоялась NYFW, финишировала лондонская. На подиумах — цветы, рюши, длинные перчатки, перья, корсеты, береты, жакеты, высокие сапоги, ностальгия по 1960‑м, которые мы теперь читаем через призму «Удивительной миссис Мейзел», платья из тюля в панк-обработке. И даже — внезапно! — галстуки. Вся эта мозаика трендов говорит об одном: мода, несколько лет плясавшая под дудку стритвира, меняет вектор и определяет новых лидеров индустрии — Simone Rocha, Molly Goddard, Ganni, Cecilie Bahnsen, JW Anderson, Brock Collection теперь решают, что мы будем носить в новом сезоне.

Cecilie Bahnsen осень-зима 2020

Photo: Andrea Adriani / Gorunway.com

Simone Rocha осень-зима 2020

Photo: Carlo Scarpato / Gorunway.com

Неожиданно? Не совсем. В декабре издание Dazed опубликовало интервью с Вирджилом Абло, в котором некоронованный король стритвира возьми да и похорони обеспечивший его работой тренд. «Она умрет. Ее время пришло. В конце концов, сколько еще футболок, худи и кроссовок нам нужно?» — такой диагноз уличной моде вынес основатель марки ­Off-White и креативный директор мужской линии Louis Vuitton, отвечая на вопрос о том, как стритвир будет чувствовать себя в наступающей декаде. Можно как угодно относиться к дизайнерским навыкам американца (хотя сам он на звание дизайнера не претендует), но в умении ощутить и монетизировать цайтгайст ему не откажешь. 

К счастью или к сожалению, Абло — один из тех, кто определил 2010-е с их «хайпожорством», поклонением кроссовкам и коллаборациям. В 2012 году прия­тель Канье Уэста запустил марку Off-White, сделав ставку на вещи, которые десятилетием раньше сложно было бы представить в авангарде подиумной моды, и оказался так успешен, что спустя шесть лет получил оффер от великого и могучего Louis Vuitton (журналисты шутили, что PFW впору было переименовать в Virgil Abloh Fashion Week — настолько важным игроком он там сделался). И если уж против меда решила выступить самая главная пчела, это что-то да значит.

Off-White осень-зима 2020

Photo: Alessandro Lucioni / Gorunway.com

Тем более что с Вирджилом не поспоришь: количество худи, кроссовок и футболок и впрямь превысило все мыслимые нормы. Не в последнюю очередь потому, что эти предметы гардероба стали для брендов чем-то вроде способа коммуникации с молодым поколением клиентов. Not your mother’s — с такой припиской теперь живут Gucci, Versace и все тот же Louis Vuitton. В середине 2010-х даже Карл Лагерфельд, некогда называвший треники признаком отчаяния, добавил в коллекции Chanel спортивные вещи и кроссовки. А еще сделал лицом модного Дома Кристен Стюарт — актрису, в трениках буквально живущую. У этой «спортизации», безусловно, была и хорошая сторона: мода вдруг сделалась максимально удобной; в кои-то веки она пошла навстречу покупательнице и перестала требовать для красоты жертв.

Кристен Стюарт и Карл Лагерфельд, 2013

Bertrand Rindoff Petroff

Но, получив максимально широкое распространение, стритвир начал утрачивать присущую ему на старте остроту. Подиумная версия быстро потеряла связь с реальным стритвиром — тем, который был с полвека назад придуман серферами и скейтерами, а затем нашел пристанище в хип-хопе, — и перестала быть остросоциальным высказыванием на тему демократизации и упрощения моды. Все это превратилось скорее в издевку: модные Дома предложили клиентам майки и кроссовки с явно завышенным ценником. Да и по-настоящему завлечь тинейджеров крупным брендам — за исключением разве что Gucci и Balenciaga — едва ли удалось. У подростков все-таки свои герои и финансовые возможности. А что делать с худи взрослому человеку — не всегда ясно. 

Gucci весна-лето 2018

Photo: Yannis Vlamos / Indigital.tv

К стритвиру охладели его же собственные певцы. Демна Гвасалия, на­игравшись с худи, возрождает в Доме Balenciaga кутюрную линию с присущим ей сложным кроем и обилием деталей. «Для меня кутюр ­стоит над трендами. Это наивысшее проявление красоты», — пояснил дизайнер свое решение в недавнем интервью американскому Vogue. Сдался и Ким Джонс — один из пионеров жанра. Если его предыдущая, межсезонная коллекция Dior Men отличилась коллаборациями с Nike и Шоном Стусси, то в его новой коллекции кроссовкам не нашлось места от слова «сов­сем». И, глядя на этот лихой крен, легко поверить, что стритвир — прямо как «Игра престолов» и Бэтмен в исполнении Бена Аффлека — останется наследием 2010-х.

Balenciaga осень-зима 2020

Photo: Alessandro Lucioni / Gorunway.com

И знаете что? Это неплохо. Пробуксовав несколько лет на одном мегатренде, дизайнеры наконец-то готовы продолжить путь. Их новые спутники — романтика и элегантность, по которым редакторы, инфлюенсеры и просто модные девушки успели соскучиться. Да и лучшей отправной точки, чем начало нового десятилетия, заочно прозванного ревущими два­дцатыми, просто не придумать. Слышишь, Вирджил? Мы с тобой!

Адвоа Абоа в Лондоне, 2019

Melodie Jeng