Charli XCX о тернистом пути к славе, своем творчестве и моде

Детские мечты не обязаны сбываться. Шарлотта Эмма Эйтчисон знает об этом не понаслышке: все, о чем мечтала девочка из английского Хартфордшира — быть Беби-Спайс из Spice Girls. «Ну и выращивать кристаллы из наборов», — признается Charli XCX, певица, музыкант и автор многих песен, крутившихся у вас в голове последние несколько лет. Ее путь к звездному статусу был и правда куда более тернист и извилист, чем она ожидала. «Знаете, я, пока была маленькой, думала, что достаточно подписать контракт с лейблом, и все — ты уже новая Бритни Спирс. Я совершенно не понимала, как устроена музыкальная индустрия и какие коленца может выкидывать твоя карьера». Первый альбом, записанный в 2007 году пятнадцатилетней Чарли на деньги родителей, не принес ни больших денег, ни настоящей славы — разве что регулярные приглашения выступить на вечеринках. «Я выступала на складах, в заброшенных зданиях — такие настоящие андеграундные рейвы. А возили меня туда родители. И сами в итоге тусили и танцевали до шести утра. Они такие потрясающие — и были, и есть!» Заключенный через пару лет контракт с лейблом Asylum вновь не сделал из нашей героини Бритни (первый взрослый альбом True Romance, если называть вещи своими именами, провалился), но вывел ее в свет и дал возможность работать с более и куда более именитыми музыкантами. Песня Love It, которую Charli XCX написала и спела со шведским электропоп-дуэтом Icona Pop, стала моментом истины, а Fancy, написанная и записанная вместе с Игги Азалией, — моментом славы. Но чарты чартами, а сама Чарли песни, написанные для других артистов, вершинами творчества не считает: «Нет, мне очень нравится писать песни для кого-то еще. Вот, например, совсем недавно я поучаствовала в работе над «Сеньоритой» Камилы Кабельо и Шона Мендеса — они просто взорвали эту песню, подняли ее на совершенно новый уровень. Но когда я пишу для себя, я сразу это понимаю — в моей голове все окрашивается разными красками, я будто вижу видеоклип, и все идеи, которые у меня так появляются, приберегаю для себя. А когда пишу для кого-то, то прекрасно понимаю, что это их история, а не моя».

Удачные коллаборации предопределили успех ее следующего альбома Sucker, и вот уже музыканты со всего мира сами выстраиваются в очередь поработать с восходящей звездой инди-поп-сцены. В Москву она привозит свой третий альбом — Charli (так незамутненно обычно называют дебютные пластинки), над которым с Чарли работали молодые таланты самой разной величины, в том числе Трой Сиван, Крис из Christine and the Queens и даже герой нашего октябрьского номера Томми Кэш. И все это не дань моде, а стремление собрать все самое лучшее в современной музыке. «Я считаю, что все артисты, поучаствовавшие в этом альбоме, по-настоящему уникальные. Оттого я и захотела с ними работать. Каждый приносит в песню свой стиль, свой вкус. Это никому не удастся повторить. Они не скучные, не пустые — они мощные. Они не боятся нарушать привычный ход вещей. В них вообще есть что-то анархистское. А я, если честно, очень люблю анархию».

Это, кстати, касается не только музыки, но и моды. За последнюю пятилетку Шарлотта прошла путь от наив­ной клубной фам фаталь до образца беззастенчивой эстрадной сексуальности, но ни разу не позволила обвинить себя в пошлости. Просто потому, что если ты не играешь по правилам хорошего тона, то и нарушить их никак не сможешь. А Чарли никаких правил не признает — только привязанности. «Люди, у которых есть стиль, не обязаны следовать моде, — объясняет она. — В моде мне тоже нравится анархия. Поэтому я обожаю Вивьен Вест­вуд и Жан-Поля Готье. А помните, как одевалась в 1990-х Дрю Бэрримор? А Мэрилин Мэнсон? Ох, я бы порылась у него в гардеробе!» С не меньшим увлечением певица и музыкант копается и в самой себе. Ее инстаграм полон непривычных для поп-звезды откровений. Так, например, она признается, что очень устает от выступлений, а писать песни для других куда проще и приятнее, чем петь самой. «Наверное, такие мысли стоило бы держать при себе, но что поделать — я просто человек. Со взлетами и падениями. Чувствую то, что чувствую, и если настрое­ние застало меня врасплох — могу поделиться им в сети. Я не боюсь показаться уязвимой, да и остальным не стоит этого бояться. Совершенства все равно не существует». Но разве ее музыка — одновременно коммерческая и анде­граундная — не попытка добиться такого совершенства? «Я абсолютно об этом не думаю! Просто пишу песни, под которые могла бы танцевать или плакать».

Прическа: Pete Lennon

Макияж: Molly Warkentin