Girl in Vogue: Милана Агузарова

Наша сегодняшняя героиня — актриса Милана Агузарова, сыгравшая главную роль в фильме «Разжимая кулаки». Милана живет во Владикавказе, окончила местный факультет искусств, строит в Северной Осетии камерный театр, а ее дебют в кино был признан критиками программы «Особый взгляд» в Каннах лучшей работой года. Премьера фильма в России состоится 25 сентября. Незадолго до этого мы встретились с Миланой в Москве и поговорили о красоте гор, кино и свободе. А подруга Vogue Наталия Туровникова вместе с фотографом Ольгой Изаксон запечатлели юную музу в нашей рубрике Girl in Vogue.

Милана Агузарова впервые услышала о Каннах на съемках фильма «Разжимая кулаки». «На площадку приезжал Кантемир Балагов, — вспоминает она, — и народ вокруг повторял: «Канны, Канны, Канны». А я думала: «Это кто такие?» С осетинского «кан» переводится как «делать», и Агузарова, впервые встретившаяся с Балаговым, была уверена, что он — очень деятельный человек. 

Съемки, о которых идет речь, проходили в поселке Мизур в Алагирском районе Северной Осетии, местечке, зажатом отвесными скалами Скалистого хребта. Мизур, как и вся местность в округе, когда-то был рабочим шахтерским поселком, жители которого занимались добычей серебро-свинцовой руды, но после развала Союза постепенно стал превращаться в город-призрак. От Транскавказской магистрали и берега реки Ардон Мизур отделяют громадные отбойники, и жизнь, что течет за ними, остается невидимой для тех, кто проносится мимо по горному серпантину. «Рождение фильма происходит тогда, когда я нахожу место действия картины, — рассказывает Кира Коваленко, режиссер «Разжимая кулаки» и выпускница мастерской Александра Сокурова в Нальчике (там же учился и Балагов). — В какой-то степени место само по себе является героем фильма, — продолжает Кира, — оно может быть контрапунктом героя или каким-то его отражением. В конце 2017 года я приехала в Мизур, погуляла там, посмотрела на людей и поняла, что, кажется, обнаружила нужное место».

«Разжимая кулаки» — вторая полнометражная картина Коваленко — история семьи, после трагедии перебравшейся в горный поселок. Вместе с отцом Зауром живут дочь Ададза и сын Дакко. Старший сын — Аким — перебрался в Ростов, но возвращается домой, когда получает сообщение от сестры: «Отец умирает». Новость оказывается выдумкой, но вскоре Аким понимает: невидимо от глаз остальных погибает сама Ададза. 

Большинство героев картины — актеры-любители — их по просьбе Коваленко искали в поселках, маленьких городах и спорткомплексах (в последнем, к примеру, был обнаружен борец и исполнитель роли Акима — Сослан Хугаев). Что касается главных ролей — Ададзы и Заура — Коваленко хотела, чтобы героев сыграли профессионалы, и отправила скаута на факультеты актерского мастерства и в театры Северной Осетии. «По характеру мои герои очень скрытные, — добавляет Кира, — они прячут себя под маской, и я подумала, что актеры смогут это показать». Заур был найден в единственном в России конно-драматическом театре «Нарты» (в свое время актеры театра снимались в «Войне» Алексея Балабанова и участвовали в съемках «Связного» Сергея Бодрова-младшего) — им стал Алик Караев. А Ададза — дочь Солнца, как гласит нартский эпос, — ждала Коваленко на факультете искусств в университете во Владикавказе. «Работа с Кирой была моим первым опытом киносъемок, — вспоминает Милана Агузарова. — Я росла с двумя братьями, с детства смотрела боевики и примеряла на себя разные образы. А тут сбывалась моя мечта». Только съемки у Коваленко не походили на боевик. Остросюжетным триллером стало то, что приключилось с Агузаровой после съемок. 

Рейс Киры Коваленко во Владикавказ задержали, но Агузарова продолжала ждать ее в месте, назначенном для проб. «Меня просматривали на другую роль, — вспоминает Милана. — И эти пробы были настоящим провалом». Агузарова не знала, о чем будет картина, которую намеревались снимать в Мизуре. И когда Коваленко все-таки добралась до Осетии, вместо отрывков из сценария она попросила актрису читать фрагменты из чеченского «Дневника Полины Жеребцовой». «Я абсолютно закрылась, — говорит Милана. — А когда вышла с проб, подумала: «Блин, и что? Я сейчас упустила возможность всей своей жизни?» Но у Коваленко было другое мнение на этот счет: «Я долго помучила Милану в первый день,  но уже тогда мне показалось, что в этой девочке есть и большая сила, и большая слабость. Я попросила ее прийти на пробы и на следующий день, и еще через день, и еще раз, и так, пока не стала уверена, что Ададза — это она. Мы много пробовались, и она повторяла: «Нет, у меня не получается. Наверное, я не тот человек, которого вы ищете». Но Милана продолжала пытаться. И это упорство, способность к большому труду меня поразили».

Коваленко шаг за шагом готовила Милану к знакомству со сценарием. Для начала предложила ей прочесть «Новую историю Мушетты» Жоржа Бернаноса. «Но книга Милане не понравилась». Затем попросила посмотреть «Рассекая волны» Ларса фон Триера. «Потому что у Ададзы в некоторых сценах должен быть взгляд как у Бесс, — вспоминает Милана. — Только и этот фильм я не смогла досмотреть до конца». А потом Кира дала ей сценарий: «Помню, я ужасно волновалась, переживала, что она откажется, что родители будут против», — говорит режиссер. В «Разжимая кулаки» есть постельная сцена, экзотичная для кавказской ментальности. «И когда она его прочитала, я спросила: «Ну что, тебе понравилось?» К моей радости, Милана ответила: «Да». 

Но ответа Агузаровой Коваленко было мало. «Я до сих пор волнуюсь за судьбу Миланы, — говорит Кира. — Она продолжает жить во Владикавказе, работать в театре, и я не уверена, что местные люди понимают, что Ададза — это все-таки роль, что это перевоплощение. Поэтому сказала Милане, что перед началом съемок хочу поговорить с ее родителями. А она ответила: «Давай сначала я сделаю это сама».

Родители Миланы Агузаровой живут в небольшом селе Дур-Дур в Северной Осетии; мать работает бухгалтером, а отец — дальнобойщик. Агузарова вспоминает, как еще до поступления в университет подслушала реакцию родителей на работу актеров. «Как-то вечером по телевизору показывали фильм с постельными сценами, и мать сказала отцу: «Неужели она тоже будет в таком кино сниматься?» Поэтому после встречи с Кирой я помчалась на разговор домой. Отец выслушал, но ничего не сказал и ушел к себе. И я подумала: «Теперь точно все». Но наутро папа вез меня в город, мы молчали, и он неожиданно вставил: «Ты уже не ребенок и вольна делать то, что тебе хочется. Если хочешь сниматься в этом фильме и думаешь, что это правильное решение, — валяй». Коваленко такой реакцией была восхищена.

Работа над фильмом в Мизуре продолжалась месяц, и еще неделю «квартирные сцены» снимали на «Ленфильме» в Санкт-Петербурге. Это был первый раз, когда Милана уезжала далеко за пределы Осетии. Она впервые видела дворцы и каналы, в первый раз смотрела на залив. Затем Агузарова вернулась во Владикавказ и продолжила учебу — не без проблем — на факультете искусств. «Реакция у преподавателей была не той, какую я ожидала, — вспоминает она. — Я приходила на пару, и меня начинали гасить. «Где ты была столько времени? Ты что, звезда теперь? Почему пропускала мои пары?» В следующий раз она улетала из Владикавказа в Москву — на озвучку картины, и все снова было будто бы в первый раз: широкие проспекты, пробки, небоскребы. «Я очень боялась заблудиться в Москве». Наконец, в день получения диплома самолет с Миланой Агузаровой на борту снова покинул воздушное пространство Северной Осетии. Три тысячи километров пролетели за пять часов. На подлете к Каннам, как вспоминал критик Иван Филиппов, сопровождавший Агузарову в Европе, Милана завороженно смотрела в иллюминатор. Оказалось, впервые в жизни она видела море. Но это было только начало. Следующие несколько дней ей предстояло давать интервью и ходить по красной ковровой дорожке Каннского международного кинофестиваля в сопровождении Коваленко и продюсера Александра Роднянского. Ей предстояло впервые увидеть «Разжимая кулаки» и лицом к лицу встретиться с Ададзой. И когда на экране наконец появился профиль ее героини — на фоне отбойников и старых маршруток, проносящихся по горной магистрали, Агузарова просто вжалась в кресло. «Кира, зачем мы это сделали?» — в воздух произнесла она, и Коваленко взяла ее за руку.

16 июля, когда фильм «Разжимая кулаки» взял Гран-при программы «Особый взгляд» в Каннах, больше Миланы Агузаровой этому радовался только ее отец. «Он гордится этим, носится с фильмом, как ребенок, — говорит Милана. — Когда встречает на улице кого-то из знакомых, говорит: «Как у вас дела? Что нового?» — и потом обязательно добавляет: «А Милана у нас в Каннах победила». Ну пап, хватит!»

Но эта реакция — лишь вершина айсберга. После того, как в сеть попал трейлер «Разжимая кулаки», в осетинской блогосфере началось обсуждение фильма, который никто не видел. «Этого я больше всего опасалась, — говорит Кира Коваленко. — Фильм уже сейчас вызывает какой-то резонанс, людей смущает сам факт того, что фильм снят, может кого-то очернить или опорочить. Наверное, вы сами знаете, что на Кавказе людей очень волнует, что говорят об их народе в других местах. Но я все еще надеюсь на понимание. Правда, у меня есть страх за судьбу героев; не за судьбу фильма или за себя — это не имеет значения». 

В первые недели после премьеры Агузарова сама пристально следила за реакцией публики. «В интернете писали, что это фильм про патриархат, феминизм, проституцию. Только я не понимаю, как можно оценивать картину, если вы ее даже не смотрели?» Но со временем Милана перестала над собой издеваться. «Я успокоилась, поняла: какой смысл переживать? Что, если ничего похожего в моей жизни больше не случится?»

«Разжимая кулаки» выйдет в российский прокат 25 сентября, и это по-прежнему единственный фильм в карьере Агузаровой. Она все так же живет в съемной квартире во Владикавказе, играет в Дигорском и Осетинском театрах и пока не понимает, куда двигаться дальше. «После съемок я немного запуталась. Решила, что хочу сконцентрироваться на кино, а потом вышла на сцену театра и поняла, что не могу без этого, без энергетики зрителей. И мы с друзьями из университета решили организовать во Владикавказе собственный камерный театр. Нашли маленькую сцену в Республиканской юношеской библиотеке, пригласили драматурга Хетага Дарчиева и, дай бог, в сентябре устроим премьеру пьесы «На грани». 

По словам Миланы, родители с детства ничего ей не запрещали. «Я сама расставляла границы. Захотела на бокс — пошла на бокс. Создать театр — валяй. Вопросов ко мне не было». Но после фильма Коваленко все немного изменилось. «Перед очередной поездкой в Москву мама сказала: «А давай ты не будешь так далеко уезжать?» Меня эта фраза задела. «А как, мам? А куда я денусь здесь, в Осетии? У меня зарплата тут 11 тысяч рублей. Что мне с этим делать?» Но мама не дослушала и вышла из комнаты. Родители понимают, что меня не притормозить», — рассказывает она. Но разжать кулаки, как показывает фильм Коваленко, бывает непросто. И еще сложнее — разомкнуть объятия отвесных скал. 

Фото: Ольга Изаксон.

Стиль: Наталия Туровникова.

Выражаем благодарность отелю «Балчуг Кемпински Москва» за помощь в организации съемки.