«Ход королевы» — сериал о гениальной шахматистке, которого, как оказалось, нам не хватало

Кентукки, вторая половина 1950-х. Девятилетняя Элизабет Хармон, толком не знающая своего отца и только что потерявшая в страшной автомобильной аварии мать, попадает в детский дом. Однажды учительница математики отправит девочку в подвал (не в наказание, а в качестве награды: Бет — лучшая в классе, и ей выпала честь чистить щетки), где вместо прохода в какую-нибудь сказочную страну сирота обнаружит угрюмого уборщика, играющего с самим собой в шахматы. А когда все-таки убедит нового знакомого научить играть и ее, окажется, что шестьдесят четыре клетки с королями, ферзями и пешками и есть ее личная Нарния, куда демонстрирующая недюжинные способности Бет теперь будет при любой возможности сбегать. Иногда используя вместо билета транквилизаторы, которыми «для усмирения нравов» щедро потчуют воспитанниц приюта. Обе эти одержимости — шахматами и таблетками (к ним «на помощь» потом придет и алкоголь) — останутся с героиней на долгие годы. Одна приведет к небывалым успехам, другая чуть всего не лишит.

Роман Уолтера Тевиса о прирожденной шахматистке, страдающей от зависимости, своей экранизации прождал почти сорок лет. В нулевых к нему подступался Хит Леджер: картина должна была стать режиссерским дебютом талантливого австралийца. И, как стало ясно уже после смерти актера, проектом очень личным. В итоге поставил «Ход королевы» американец Скотт Фрэнк, причем превратив 250-страничную книжку, внушительную часть которой составляют подробные описания шахматных партий — как разыгрываемых главной героиней в голове, так и вполне реальных, — в захватывающий (да-да, кто знал, что шахматы — чистый экшен?) сериал на семь эпизодов. И это решение выглядит как никогда правильным. В конце концов, именно на малом, а не на большом экране сегодня случаются самые интересные женские персонажи. Впрочем, такие, как Элизабет Хармон (в этой роли буквально сияет Аня Тейлор-Джой, окруженная другими хорошо знакомыми лицами — вроде Гарри Меллинга и Томаса Сангстера) — все равно редкость. Она не просто умна или талантлива — она гениальна. Гениальна в той манере, в которой кинематограф обычно рисует мужчин — например, Уилла Хантинга, Шерлока Холмса или даже Тони Старка; женский гений, как ни крути, в поп-культуре воспевается куда реже. На ум приходят разве что Вилланель из «Убивая Еву» и Лила из «Моей гениальной подруги» — сериалов немногим старше «Хода королевы».

Но, главное, Бет совершенно не пытается скрывать свою одаренность (даром что речь о времени, когда из девочек растили в первую очередь жен и матерей, а шахматные клубы целиком состояли из парней). Напротив: несет ее как щит и даже не ставит под сомнение свои навыки. Строго говоря, за годы карьеры — по крайней мере те, которые уложены в сюжет, — Хармон проигрывает только двоим, и это почти что метафизические проигрыши, без которых не было бы скачка в развитии персонажа. В остальном же она всегда настроена на победу, и даже ничья в финале крупного чемпионата — «не победа». Как тонко подмечает Василий Боргов, гроссмейстер из СССР и, наверное, единственный игрок, которого Элизабет хоть немного опасается, «Она сирота, многое пережила. Проигрывать — не вариант для нее. Иначе какой бы была ее жизнь?». Кажется, пока все вокруг пытаются внушить Бет, что шахматы — «еще не вся жизнь», один только Боргов по-настоящему и способен ее понять. Он-то знает, что быть лучшим — не только дар, но и проклятие. Что гений не существует в отрыве от своей гениальности. И что он обречен на одиночество, даже если окружен любящими людьми. «Есть дар и то, чего он стоит», — скажет шахматистке в одном из флешбэков мистер Шейбель, тот самый уборщик, даже если эти слова его юная подопечная поймет только годы спустя.

Приятно, что, имея на руках сразу несколько звонких стереотипов — будь то «особенная сирота» или противостояние США и СССР, — создатели «Хода королевы» (и Тевис, и работавшие над сценарием Скотт Фрэнк и Аллан Скотт, лишь местами уклонявшиеся от первоисточника) не стали идти по пути наименьшего сопротивления. Жизнь Бет в приюте, может, и не сахар, но она не ломает девочку. С приемной матерью (очень убедительная в роли спивающейся южной красавицы режиссер Мариэль Хеллер) ей по большому счету везет. Никакой заклятой врагини-шахматистки, с которой Хармон до определенного момента шла бы ноздря в ноздрю, нет; единственная ее противница, быстро признав талант Бет, счастлива быть ее первой официальной победой. Надо сказать, что заклятых врагов у главной героини в принципе нет — и в этом тоже свежесть истории. Шахматисты — соперники только в игре; и даже в ней они выказывают друг другу уважение. Потому что зачем тратить время на кого-то, кого ты даже не уважаешь? Наконец, отдельного внимания заслуживает то, как показаны в сериале представители СССР — как люди. Шахматная партия между Борговым и Бет — не этап холодной войны, а поединок двух людей: да, вероятно, лучших в мире игроков, но все же людей. И в таком поединке даже проиграть — честь.

Ближе к финалу, когда Бет уже в статусе рок-звезды от мира шахмат (секс, выпивка и таблетки прилагаются) съездит в Париж и чуть-чуть запутается — насколько это возможно для ее достаточно холодной натуры — в романтических и дружеских отношениях, вам, скорее всего, захочется сравнить «Ход королевы» с сериалом, вышедшим на Netflix тремя неделя ранее. Да-да, эскапистские ромкомы, в которых героини ведут себя нелогично, никто не отменял. Но как же хорошо, что есть не только они.