Как популярные сериалы повлияли на современную моду

Вам наверняка не раз попадался этот снимок: девушка в пышном, оттенка сладкой ваты, платье Molly Goddard и грубых «мото­циклетных» ботинках Balenciaga замерла посреди Вандомской площади. Девушку зовут Вилланель, и, хотя это легко мог бы быть никнейм в инстаграме, она не блогер и не гостья местной Недели моды. Вообще-то она наемная убийца с впечатляющим послужным списком. Нет, не настоящая, конечно, — из популярного британского сериала «Убивая Еву». Но оттого не менее реальная. По крайней мере, по степени влияния на модную индустрию. Аналитики не устают ра­портовать о повышении спроса на вещи, в которых неуловимая психопатка мелькает на экране, будь то костюмы Chloé, комбинезоны Diane von Furstenberg или пижамы с мультяшным рисунком. Тюлевые тво­рения англичанки Молли Годдард, придумавшей то самое розовое платье (за два года оно превратилось в беспроигрышную идею для хеллоуинского костюма), теперь и вовсе разлетаются, как украшенные кремовыми рюшами капкейки на детском празднике. А помните прошлогоднюю оскаровскую дорожку, которая пестрела розовыми платьями-тортами? Толкнула ли именно Вилланель Джемму Чан, Кейси Масгрейвс и Сару Полсон на la vie en rose — неизвестно. Но сложно не провести параллель: такое единодушие, как правило, имеет социальные или культурные причины. А «Убивая Еву» — поп-культурный буран.

Среди поклонников шоу — креатив­ный директор Max Mara Ян Гриффитс. Он уже успел сделать Вилланель героиней весенне-летней коллекции, пофантазировав, как должна выглядеть современная шпионка (тем более что шоураннер первого сезона «Убивая Еву» Фиби Уоллер-Бридж поработала и над сценарием к новому «Бонду», где 007 грозится передать свой заветный номер именно что женщине). Копировать сериальный — и, надо заметить,­ весьма эклектичный — гардероб Гриффитс не стал.

Придумал вместо этого совершенно новый. Не упустив, впрочем, ни любовь наемницы к розовому цвету, ни ее продиктованную профессией лояльность к головным уборам. Даже косички, к которым неравнодушна убийца, — и те перенесли с экрана на подиум. Джонатан Андерсон, в свою очередь, нашел ловкий способ отблагодарить Вилланель за то, что неоднократно надевала его творения: актриса Джоди Комер в этом сезоне — ли­цо рекламной кампании Loewe. Хотя ­Комер ли? В двухминутном ролике англичанка переключается с эмоции на эмоцию — в точности как это делает в сериале ее героиня.

Такого повышенного внимания со стороны модной индустрии сериальные героини не удостаивались давно. Последним «громким» в этом смысле сериалом была «Сплетница», закончившаяся еще в 2012 году, а сдув­шаяся задолго до своего официального финала. Примерно в то же время гремели первыми сезонами «Безумцы» и «Аббатство Даунтон» — и даже успели воодушевить на модные свершения Louis Vuitton, Prada и Ralph Lauren. Правда, впечатляли не столько конкретные персонажи, сколько детальный портрет безвозвратно ушедших и при этом весьма эстетских исторических эпох. В итоге ниша, в разное время занимаемая Кэрри Брэдшоу и Блэр Уолдорф, пустовала почти десять лет. Мода вернулась к своим обычным источникам вдохновения: полнометражным фильмам, архитектуре, изобразительному искусству, историческим личностям.

Но, как это и бывает после длительного затишья, телегерои триумфально возвращаются в ряды муз. На пятки Вилланель уже наступает хит HBO — спродюсированная Дрейком «Эйфория» (номинально подростковая, но явно требующая ­отметки «18+», — и не говорите потом, что мы вас не пре­дупреждали). Поскольку с премьеры прошло всего ничего, дизайнеры еще не успели насо­чинять нарядов, которые приглянулись бы безрассудным школьникам. Зато позаимствовали для показов ­сериальный макияж.

Не зря же визажист Дониэлла Дэви самозабвенно украшала веки своих подопечных глиттером, неоном и стразами и клеила им безумного размаха ресницы! Так что уже в сентябре, спустя месяц после окончания первого сезона, подиумы (тут особенно отличились Fendi, Anna Sui, Valentino и Salvatore Ferragamo) наводнили Ру, Джулз и Мэдди разной степени ослепительности. Такое массовое увлечение ­«эйфорическим» макияжем даже породило споры, стоит ли приписывать все заслуги именно шоу — в конце концов, специалистом по блесткам всегда считалась Пэт Макграт. Но такая горячность обсуждения лишь подтверждает влиятельность сериала.

Нарочно или нет, но коллекция Prada в новом сезоне напоминает о другом сериале HBO — «Моя гениальная подруга», события которого происходят в Неаполе пятидесятых, с его мрачностью и элегантностью, идущей рука об руку с бедностью. Героинь Лилу и Лену легко представить и в двубортном пальто шоколадного цвета на шести пуговицах, и в мешковатом белом сарафане, и тем более — с сумкой-корзиной.

А Риккардо Тиши включил в коллекцию вверенного ему Burberry кепку, подозрительно напоминающую головной убор с «крыльями», что носят Джун и ее сестры по несчастью в «Рассказе служанки». Дизайнер, правда, на все вопросы о сходстве отнекивался: мол, он и сериал-то не смотрел. И зря: там можно почерпнуть немало идей.

Кстати, сразу две телепремьеры этого года обещают крепкий модный контент. Уже в феврале на малые экраны выйдет спин-офф сериала «Ривердэйл» под названием «Кэти Кин», заглавная героиня которого — начинающий ­дизайнер — покоряет Нью-Йорк. ­Другую модную столицу — Париж — штурмует героиня нового проекта Даррена Стара (да-да, того, что адаптировал «Секс в большом городе»). Шоу так и называется — «Эмили в Париже». Консультацию в вопросах гардероба ему уже устроила Патриция Филд. А значит, смотреть точно будет интересно.