В чем суть проекта Young Gifted and Black и как он чествует темнокожих художников нашего времени

Облаченного в Gucci Антвауна Сарджента чаще всего можно встретить на открытии выставки, в первом ряду модного показа или на какой-нибудь конференции. Писатель, критик, автор книги The New Black Vanguard Антваун поучаствовал не в одной публичной дискуссии о значимости темнокожего искусства. А в последнее время он переключился на кураторство: вместе с художником и писателем Мэттом Вайкоффом и коллекционером Бернардом Лампкином они затеяли Young Gifted and Black — выставку (к открытию которой в свет выйдет и одноименная книга) о современном «черном» искусстве. Работы в основном взяты из собрания семейства Лампкин–Боккуцци (Lumpkin-Boccuzzi Family Collection of Contemporary Art), которое квартируется в Нью-Йорке. Выборка включает художников разных поколений. В числе участников — Кара Уокер, Сэди Барнетт, Д’Анджело Ловелл Уильямс, Джордан Кастил, Дина Лоусон, Джеколби Саттервайт, Тунджи Адени-Джонс, Шиффон Томас и не только.

После смерти отца Лампкин оставил работу продюсера канала MTV и начал коллекционировать искусство темнокожих, а еще взялся за патронаж молодых, подающих надежды художников. Так Бернард налаживает контакт со своими корнями. 

«Что особенно интересно в коллекции Бернарда и (его мужа) Кармина Боккуцци, она связана с покровителями темнокожего искусства былых времен, начиная с Алена Локка через весь XX век и до XXI, — говорит Антваун Сарджент, — с теми, кто в свое время поддерживал темнокожих художников, помогал им развиваться в творчестве и в карьере, вкладывался в сообщество».

Vogue Hope: 50 молодых талантов со всего мира о своих надеждах на будущее

47 Photos

Vogue

Смотреть галерею

Некоторые произведения, о которых говорится в книге (Антваун редактировал ее сам), ставят под сомнение традиционные форматы изобразительного искусства, в ней много эссе, интервью и размышлений художников от первого лица. В отличие от выставки, книге позволили некоторую экспериментальность. «Мы использовали работы из коллекции как отправную точку, а не как основу, — продолжает Сарджент. — Хотели показать, что существуют не только талантливые молодые художники, но также талантливые молодые кураторы и мыслители, которым работы этих авторов близки и небезразличны».

Чтобы лучше понять суть, мы поговорили с тремя участниками выставки об их личном вкладе в Young Gifted and Black и о том, как именно они исследуют разные аспекты пережитого народом в своих работах. 

Шиффон Томас

29-летний Шиффон Томас работает в технике фигуративной вышивки: посредством ярких цветовых комбинаций он создает сложные, многослойные с точки зрения смысла бытовые сцены и портреты. Уроженец Чикаго и выпускник Йеля рассказывает истории надломленных, потерянных личностей (в том числе и свою), выставляя напоказ все самое личное. 

Женщина на полотне — моя мама, ребенок у нее на руках — это я. Меня всегда очень занимала мамина история: каково это — самому стать родителем, не имея перед глазами соответствующей ролевой модели? Как ей удалось стать такой заботливой матерью? Как вообще можно развить в себе эти качества и чувства, если в твоем детстве их не было?

Изначально я планировал закончить работу, раскрасить все, но потом решил себя вырезать, оставить лишь силуэт. Я много думал над тем, что пережила героиня. Что значит расти, не имея здоровой семьи и родительской заботы. Мысли об этом трогают меня до глубины души и наводят грусть. Я изо всех сил стараюсь понять маму и прочувствовать то, что испытала она.

В этих работах я много размышляю о психической неоднородности и раздвоении личности — о том, как вытащить на поверхность и осмыслить подсознательные переживания, возникающие у нас как у цветных людей, транс-, квир-людей. Именно этими мыслями я руководствуюсь в повседневной жизни при самых разных обстоятельствах. Будто превращаюсь во фрактал с разными итерациями себя. Фрагментированность работ — метафора многомерности человека, того, насколько он на самом деле сложен.

Тунджи Адени-Джонс

Художник Тунджи Адени-Джонс родился в Лондоне. Прежде чем получить степень магистра изящных искусств в Йельском университете, он изучал их в Оксфорде. 28-летний Тунджи пишет на больших холстах, использует яркие цвета и ловко сочетает традиции Западной Африки и европейские формы.

Переезд в Нью-Йорк открыл мне глаза на многое. Энергия, сосредоточенная вокруг «черного» сообщества в Штатах, кардинально отличается о того, к чему я привык в Англии, и от того, что видел, бывая в Нигерии. Будучи темнокожим в Америке, испытываешь напряжение — переехав, я ощутил это на себе. Одно внимание прохожих на улицах — не важно, враждебное или нет — дает понять, что напряжение всегда присутствует. В Великобритании со мной не происходило ничего даже отдаленно похожего.

В Нигерии все тоже совсем иначе. Там чувствуешь, что сливаешься с окружающим миром, становишься частью коллективного сознания и опыта. Частенько попадаешь в ловушку психологии толпы, она захватывает все вокруг — и тебя тоже. Стараешься не выделяться. Это другая сторона жизни — тут даже не приходится говорить, что ты «черный».

Blue Dancer грандиозна. Универсальный образ акробата — не мужчина и не женщина, мистическая фигура, не поддающаяся какой бы то ни было медийной классификации и идентификации. Но это однозначно фигура африканского происхождения. Мне хотелось, чтобы работа была понятна всем категориям темнокожих людей, о которых я только что говорил.

Сэди Барнетт

36-летняя Сэди Барнетт живет в Калифорнии, она дочь Родни Барнетта, в 1968 году основавшего комптоновское подразделение Партии черных пантер. Сэди использует историю собственной семьи в качестве вдохновения и творческого инструмента, создает инсталляции, подчеркивающие связи между политической свободой, государственной властью и разведкой.

Прежде чем создать Dear 1968,... и Black Sky (обе работы датированы 2018 годом), я изучила 500-страничное дело своего отца: за ним следило ФБР. В этом солидном правительственном документе все представлено как правда, не нуждающаяся в подтверждении. Если по-честному же, он кишит ложью, неточностями, издевками, свидетельствами шантажа, разными поводами для личных и политических конфликтов. Моего отца уволили из почтового отделения — и официальная причина в том, что он жил с женщиной вне брака. Реальная — активистская деятельность отца в «Черных пантерах». Этот проект подвигнул меня разобраться в значении слова «архив», выяснить, чей это архив, для кого и с какой целью собиралась эта информация.

Я решила создать свой контрархив — исправить данные ФБР, превратить их в произведение искусства, способное рассказать нашу реальную историю. Надеюсь, мне удастся хотя бы чуть-чуть подлечить травмы, нанесенные слежкой и жестокостью со стороны государства. Используя неожиданные средства — глиттер, розовый цвет, — я как бы устраиваю праздник в честь своей семьи.

По-моему, всегда важно смотреть на жизнь в перспективе — оборачиваться назад и заглядывать вперед. Взять хотя бы то, что происходит сейчас — это же часть континуума, плоды активизма, единение общества в борьбе с репрессиями. Важно принимать во внимание не только крупные явления, вроде деятельности «Пантер» и событий 1960–1970-х, но и промежуточные десятилетия тоже. Активисты тогда были менее заметны, но они продолжали работу: что-то организовывали, собирали средства, просвещали людей. 

Чувствовать надежду нужно, но с долей скепсиса. Без надежды мы бы ничего не делали, у нас не было бы мотивации. Можно бороться открыто — или же отдавать себе отчет в невозможности промолчать. Иногда сопротивление — единственное, что у нас есть.

Книга Young Gifted and Black: A New Generation of Artists вышла в издательстве D.A.P. Artbooks. Одноименная выставка в Lehman College Art Gallery в Бронксе сейчас закрыта из-за угрозы распространения COVID-19. Больше деталей — на сайте проекта Young Gifted and Black.