Дом культур

Татьяна в винтажной фрачной рубашке из миланского бутика Eral 55 и Фрэнк в ошейнике, выданном во флорентийском Four Seasons.

Будьте любезны: три Hennessy в номер господина Хеннесси!» С этой фразы началось наше знакомство с Татьяной Поляковой — в московском «Метрополе», в середине 1990-х. Я брал интервью у Мориса Хеннесси; Татьяна — девушка с короткими выбеленными волосами, в очках в роговой оправе, в костюме, не похожем на то, что тогда носили, — представляла коньяк в России.

Таня — эстонка, а фамилия Полякова досталась Татьяне Уинт от кратковременного студенческого мужа. Она родилась в Таллине: папа управлял Госбанком, мама работала главбухом Стройбанка. Но поступать поехала не в близкий Тарту, а в Ленинград. Закончила и уехала в Хельсинки (оттуда — свободное владение финским и шведским). Там Татьяну и нашли хедхантеры Бернара Арно, собиравшие команду для продвижения коньяка Hennessy на просторах бывшего СССР.

1. Стол в «саду специй» родом из Индии. 2. Кресла для каминной и ширма с портретом Мэрилин Монро – из таллинского магазина «поддельного» антиквариата Antique & Repro. Килим – со стамбульского Гранд-базара.

Полякова начала колесить по городам и весям, собирая в паспорте коллекцию цветастых виз и смазанных штампов. После Hennessy была служба у Рустама Тарико. Сначала Полякова продавала «Русский стандарт» в Европе, потом стала помощницей, конфиденткой и домоправительницей водочного короля. А в перерывах между приходами и уходами от него создавала сервисную компанию в Милане и консультировала мужчин из русского Forbes.

Старые кофры Louis Vuitton, верные спутники Татьяны в поездках, заполнялись на марокканских базарах, миланских «блошках», в бутиках Comme des Garcons и Paul Smith. Не было лишь места, где хранить это все — то самое, что выбрасывать жалко, носить надоело и что достаешь через пять лет, чтобы отправить на свалку или начать носить с прежней страстью.

1. Татьяна в египетском платье с любимой чашкой Hermes. 2. Сапоги-казаки, появившиеся у Татьяны во время романа с байкером, теперь – предметы интерьера.

Свою квартиру она встретила, когда после похорон отца шла по Кадриоргу, району эстонской столицы, где находятся президентский дворец и знаменитый памятник броненосцу «Русалка». «Вспоминала, как с родителями маленькой девочкой — в шубке, колготах, импортных ботиночках, карманы, полные конфет и печенья, улыбка во все лицо — ездила сюда, — рассказывает Полякова. — Доезжали на трамвае до конечной и кормили белок в парке».

Детские впечатления, необходимость проводить больше времени с мамой и желание наконец обрести дом — все сложилось вместе, и в тот же вечер Татьяна изучила в интернете всю доступную недвижимость Кадриорга. Обнаружила выставленную на продажу американскими эстонцами квартиру в доме на углу улиц Вейценберга и Фельмана. Посмотрела, не торгуясь, заплатила — и только тогда задумалась: что делать с неожиданно обретенными метрами.

Витражи в «саду специй» по эскизу хозяйки сделал сосед с первого этажа. Рабочий стол – из Марокко, а люстрой стал фонарь, купленный в Фесе.

Мама покупку не одобрила. Сказала: «Квартира-то хоть и о двух этажах, с каминами и видом на море, но в деревянном доме, а это непрактично. Страховка в три раза дороже! И дом мог бы быть поновее». Югендштилевский особняк с круглыми окнами в мезонине в 1927 году выстроил Карл Пуурманн (его «виллы» — по всему Кадриоргу, Танина — в числе пяти, имеющих охранные грамоты). «Мама тогда только родилась, и как деревянный дом может пережить человека, не понимала. Не понимает до сих пор».

После десятка чужих жилищ свое Таня обустраивала с чувством восторга, смешанным с опьянением от свободы. Наездившись по миру, набравшись впечатлений, она из этих своих впечатлений и сделала интерьер. Из кухни хотела получить шриланкийский «сад специй» — и теперь там две дюжины горшков с травами и цветами. «Идея гостиной родилась в Марокко, спальню я подсмотрела в Индии, в каком-то раджпутском дворце, библиотеку — в Таиланде, а каминную — в одном из дворцов Петербурга. Там была необыкновенная облезлая позолота и ампирная величавость.

«Индийскую девушку» эстонского художника Лехо Полякова нашла в Ротерманни, дизайнерской Мекке Таллина.

Стены в золотой, китайский красный, индийский зеленый и индиго Полякова красила сама: «Взяла урок у приятеля-реставратора. Люстру с лебедями (на самом деле это драконы) тоже сама покрасила в золото. Привезла ее на себе с флорентийского блошиного рынка». Одну из комнат хозяйка оклеила бумажным бордюром 1940-х годов из лондонского магазина Paul Smith. «Почти всю мебель — столы, лавки, кровать, качели — купила скопом: опустошила в Таллине индийскую лавку Casa Studio». Кухню заказала в Париже у лучших в мире изготовителей — Gaggenau, покрывала сюзане нашла в Узбекистане, двусторонние цветастые ковры килимы ручной работы — в Стамбуле и Марракеше. Но больше всего Татьяна обожает посуду: «Тащу ее отовсюду. Мои любимчики — чашки Hermes: пью из них по утрам кузьмичевский чай (марка Kusmi Tea была основана в Париже после революции владельцами русского чайного дома «Кузьмичев и сыновья)».

Через полгода после окончания оформительских работ в доме зазвучал голос «Фрэнка Синатры». Это джек-рассел-терьер с родословной, смышленой мордочкой и веселым, как и положено его породе, нравом. «Когда я ухожу, он с подоконника смотрит мне вслед». Из окна, кстати, лучший вид на Кадриорг.

Любимые вещи – плюшевые медведи из детства, мамин портрет и книги. Комод по заказу хозяйки выполнили парижские мастера. А стеллаж для обуви – знакомый эстонский столяр.

Недавно Полякова решила продать квартиру. Настроение было балтийским, серым, денег в перерыве между двумя работами стало катастрофически не хватать, тем более что Таня обзавелась студией в Ницце. Немедленно нашла покупателя, а потом одумалась и решила оставить все как есть. К тому же нашелся новый работодатель — из тех богачей, что решили больше не стоять у станка, а наслаждаться жизнью, гоняясь за волнами, летая на оперные премьеры и обустраивая дома в разных прекрасных уголках мира. Теперь и Полякова снова гоняется вместе с ним за волнами, слушает оперу, помогает обживать дома. Вот только с Синатрой теперь приходится расставаться чаще. Но у него, впрочем, завелся персональный ассистент. В Таллине, поближе к прудам с утками и дому с круглыми окнами в мезонине.

Фото: Erik Riikoja

Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.