Chanel Paris–Byzance
Декабрьский предсезонный показ Chanel совсем не походил на те помпезные, с тысячей гостей шоу, что Карл Лагерфельд устроил в Гран-Пале во время последней Недели моды или прошлой зимой в Шанхае. Парижский салон Haute Couture марки, что прямо под квартирой Коко Шанель на rue Cambon, с помощью золотых драпировок превратили в стамбульскую чайную, куда пригласили только самых близких: Анну Муглалис, Ванессу Паради, Шарлотту Казираги и несколько модных критиков. Гости уселись на квадратные пуфики, расшитые блестками, и на импровизированный подиум из ковров вышли модели. Глаза слепило: здесь были и мозаика из самоцветов на атласных платьях, и золотая тесьма, и манжеты из органзы, украшенные бисером в несколько рядов, и цветы из перьев, и воротники, выложенные стразами и расшитые золотыми нитями.
На воротник ушло три метра тесьмы и больше трех сотен самоцветов
Тема показа — «Париж–Византия»: как и в случае с Шанхаем и Москвой, Лагерфельд обращается и к любопытной (причем опять весьма близкой русским!) исторической эпохе, и одновременно — к одной из сторон жизни творчества самой Коко Шанель. В данном случае — к ее коллекции бижутерии из венецианского стекла по византийским мотивам, созданных Мадемуазель вместе с мадам Грипо в середине 20-х.
Франсуа Лесаж раскрашивает стразы к платью из коллекции «Париж–Византия». Платье из коллекции «Париж–Византия».
«Париж–Византия» — новая коллекция из серии Métiers dʼArt, «Прикладное искусство». Она действительно могла бы называться выставкой достижений французских ремесленников: уже почти 10 лет Chanel собирает под свое крыло маленькие семейные мастерские, специализирующиеся на сложном ручном труде. Сейчас их семь: вышивальщицы из Lesage, обувщики из Massaro, мастерицы по работе с перьями из Lemarié, шляпники из Maison Michel и ювелиры из Desrues, Goossens и Guillet (последние делают украшения в виде цветов). Мастерские работают не только для Chanel — в Lesage, например, принимают заказы у Louis Vuitton и Dior.
Эскизы, созданные по мотивам обуви византийской царицы Феодоры. Аппликации из кожи со стразами для босоножек.
«Портновское мастерство», «ручная работа», «ремесло» — эти слова все чаще звучат из уст дизайнеров, а Карл Лагерфельд, как обычно, первым уловил тенденцию. Создатели одежды возвращают производство в Европу, выискивают позабытых сапожников и кружевниц, соревнуются в том, чье платье сложнее раскроить, и рассказывают о том, что главное — не количество, а их качество. Причина проста: клиенты хотят платить немалые, в сущности, деньги лишь за такую одежду, которая подчеркивает их индивидуальность.
Будущие сандалии на столе в ателье Massaro.
Школа вышивания и мастерская Lesage расположены на левом берегу Сены. Во главе ателье, как и 60 лет назад, стоит Франсуа Лесаж. «Я помню времена, когда Габриэль Шанель боролась против таких, как мы. В ее эпоху вся одежда женщин была слишком сложной и декоративной. И как раз Шанель сделала ее простой. Сейчас все повернулось вспять. Вокруг куча невзрачной, никчемной одежды. А Chanel идет впереди всех и выпускает уникальные вещи».
Chanel Paris–Byzance
Обувь для коллекции «Париж–Византия» Лагерфельд заказал в ателье Massaro, там, где в 1930-х обувались герцогиня Виндзорская и Марлен Дитрих. «Еще несколько лет назад к нам приходили в основном консервативные клиентки за удобной обувью. А в последнее время ситуация меняется, к нам заходит молодежь», — смеется глава ателье Филипп Атьенза. Теперь здесь делают туфли для Дафны Гиннесс, похожие на обувь Минни-Маус, и ботильоны для Леди Гаги с каблуком-кинжалом. Отныне «сшито в мастерской» — не значит «сшито для бабушек». Как раз наоборот.
Эскизы, созданные по мотивам обуви византийской царицы Феодоры.
Фото: Matthieu Salvaing; Архив Vogue
Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.