Дорогие друзья

Наоми на фоне скульптуры Фрэнка Стеллы «Голова гладкого кита», 1988—1989, алюминий, смешанная техника. На Наоми: платье и босоножки, все Azzedine Alaïa.

Из покрытой венецианской штукатуркой стены, будто из гейзера, вырываются спутанные, скрученные, в потеках краски листы металла. Наоми, продефилировав в перфорированном мини-платье и на пятнадцатисантиметровых шпильках по граниту холла южной башни комплекса «Город Столиц», откидывается на спинку кресла под «гейзером»: «Так приятно быть среди друзей!» Это не только о съемочной команде Vogue: платье и туфли — работы Аззедина Алайи. Металлическая абстракция (которая на самом деле изображает головы гладких китов) — скульптура Фрэнка Стеллы. Обоих Наоми знает столько же, сколько мир знает ее.

Семидесятитрехэтажный небоскреб в столичном Сити, самый высокий в Европе, уже год — московский адрес Кэмпбелл. Комплекс построила компания Capital Group, которой владеет Владислав Доронин. К моменту появления в его жизни Наоми арт-фонд Capital Group успел скопить коллекцию из самых актуальных имен современного искусства. Среди прочих — американский классик цветной геометрии Стелла и король китча Джефф Кунс (его сорокаоднолетняя модель обожает, как и Трейси Эмин, которой пока в коллекции нет). Металлические «блюдца» скульптора Аниша Капура, отполированные до его фирменного зеркального блеска, — с черно-белой Шэрон Стоун в мехах, развалившейся на сиденье лимузина в позе, достойной своей героини из «Основного инстинкта». Это совместная работа художника Джулиана Шнабеля и фотографа ­Марио Тестино.

«Именно со Шнабеля началось мое знакомство с миром искусства, — рассказывает Наоми. — Мне было шестнадцать, я приехала из Лондона в Париж на свою первую съемку — ­нарядов Azzedine Alaïa. А у Аззедина висели эти огромные шнабелевские полотна. У меня захватило дух! Они были женственными. И дики­ми! Потом Аззедин познакомил меня с Джулианом, и мы очень сблизились. Аззедин для меня больше чем друг — он отец».

Жить в искусстве Кэмпбелл начала с рождения. Ее мать была танцовщицей лондонской труппы Contemporary Ballet Group. До четырнадцати лет Наоми жила в Риме, а вернувшись в Лондон, поступила в театральную школу Italia Conti Academy по классу балета (когда ­после уроков пятнадцатилетняя Наоми остановилась поглазеть на витрину магазина, ее и сфотографировала скаут Бет Болдт — и дала путевку в модельную жизнь).

Наоми в лобби бизнес-центра комплекса «Город Столиц» на фоне работы Джеффа Кунса «Гудки. Надувной кролик», струйная печать, холст, масло. На Наоми: комбинезон, Yves Saint Laurent; босоножки, расшитые бисером, Giuseppe Zanotti Design; ремень, Azzedine AlaÏa.

Впрочем, несмотря на детство и юность, проведенные в мировых арт-столицах, и дружбу с властителями дум Монмартра и Сохо, современное искусство Наоми полюбила, уже сама став королевой подиумов: «Когда ты молод и особенно когда ты модель, колесящая по миру, твоя жизнь бурлит. В ней слишком много всего. В общем, искусство заняло свое место в моей жизни достаточно поздно».

Через год после знакомства со Шнабелем, в 1987-м, уже обосновавшись как раз в Сохо, Кэмпбелл повстречала Жан-Мишеля Баскиа и Кита Харинга. «Его яркие граффити были такими нью-йоркскими! — вспоминает Кэмпбелл. — Помню свое первое впечатление от этого города: после Европы он бил в глаза своими красками, огнями. А какое время это было! Франческо Клементе (американский художник-сюрреалист. — Прим. Vogue), Диана фон Фюрстенберг, Джанни Версаче — великая эпоха, которую не забыть. Один мой друг владеет портретом Мохаммеда Али работы Баскиа — вот эту картину я была бы счастлива иметь в своей коллекции. Но увы...»

Нравится ли ей главный художник и мотор Нью-Йорка восьмидесятых Энди Уорхол? «Все любят Уорхола, — смеется модель. — А как же иначе! Он вдохновляет нас всех по сей день. Понимаете, я не пытаюсь понять, что хотел сказать художник, — для этого у меня недостаточно знаний. Я ведь не искусствовед и даже не скажу, что любитель-коллекционер. Просто фанат. Но я всегда стараюсь соотнести произведение со своей жизнью, с тем, что чувствую».

А чтобы понравиться, искусство должно быть современным, «твоего круга», убеждена Кэмпбелл. Оттого в списке ее любимых художников нет нафталинных классиков и так много людей из мира моды. «Алайя, Версаче, Маккуин — это не просто модельеры. Они сами великие художники. Или вот еще пример — мои любимые сумки Louis Vuitton с принтами Ричарда Принса или Такаси Мураками. Мода давно уже не просто вещи, она — тоже современное искусство». Не потому ли триптих Найта с Наоми, стреляющей из автомата «Узи», — кадр из его видео против расизма в моде — первым встречает гостей в холле «Города Столиц»?

Фото: Данил Головкин. Стиль: Катерина Мухина. Прическа: Люция Капалова/Aldo Coppola. Макияж: Алексей Молчанов/Lancôme. Ассистент фотографа: Юрий Болденко. Ассистенты стилиста: Елена Пятибратова, Наталия Чудина. Продюсер: Елена Серова. Ассистент продюсера: Екатерина Золототрубова. Редакция благодарит компанию Capital Group и салон красоты «Мильфей» за помощь в организации съемки.

Фотосессия Наоми Кэмпбелл в МФК «Город Столиц». На фотографиях супермодель предстала на фоне объектов современного искусства из корпоративной коллекции Capital Group. Для проекта были выбраны работы: «Голова гладкого кита» Фрэнка Стеллы и «Гудки. Надувной кролик» Джеффа Кунса.

Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.