В ритме таунхауса

Светлана с Дарьей, Александрой и Михаилом. На Светлане: костюм, 3.1 Phillip Lim; блузка, Akris; босоножки, Brian Atwood. На Александре: платье, Michael Kors.

«Удобство — это важно, но красота жизни для меня важнее», — говорит Светлана Захарова, показывая свою новую квартиру в двухэтажном таунхаусе на Остоженке. Этим принципом она руководствовалась, когда после нашумевшего развода c Михаилом Маниовичем искала себе новое жилье. Пришлось просмотреть вереницу дорогущих квартир с низкими потолками, претенциозной и старомодной отделкой, прежде чем ей встретилась эта: просторная, залитая светом, открытая всем ветрам, как палуба океанского лайнера, и в то же время очень отдельная, отгороженная от остального мира, как крепость. Все дело, наверное, в особом типе жилья: этот таун­хаус вроде бы и часть многоквартирного дома, но над ним — крыша с мансардными окнами, а не другие квартиры. «Поэтому дом твердо стоит на земле и одновременно витает где-то в облаках», — говорит хозяйка. И это ей очень нравится.

Светлана в столовой. Кардиган, Michael Kors; платье, Von Vonni; ремень, Hermès

Хотя, если посмотреть трезво, это жилье тоже не было идеальным: в нем могла бы вольготно располо­житься светская пара, но на семью с двумя детьми оно рассчитано не было. Однако Светлана решила, что красота требует жертв, и уговорила мужа — Тимура Иванова, генерального директора Российского энергетического агентства, на покупку.

В столовой под золотым куполом-светильником дизайна Инго Маурера любят собираться все члены семьи.

Основное пространство осталось светлым, бело-золотым, со шторами-парусами и окнами в пол. С появлением новой хозяйки оно лишь наполнилось вещами, собранными ею по всему миру: стол из позолоченной бронзы 1940‑х годов, антикварное бароч­ное напольное зеркало, традиционные иконы и иконы в стиле ар‑нуво, фарфоровые тарелки Ломоносовского завода с готи­ческими узорами. Впечатление дополняют нежные, невесомые росписи художницы Мары Даугавиете с крылатыми девами, оленями, лесами, облаками, ко­лесницами и кентаврами. Фрес­ки идут полосой на стыке стен и потолка, из-за чего потолок в три с лишним метра кажется еще более высоким.

Антикварный бельгийский стол, декорированный позолоченными листьями, случайно встретился Светлане на блошином рынке в Париже. Верх стены и часть потолка московская художница Мара Дау­гавиете распи­са­ла фресками с мифологическими сюжетами. Кресло и пуф из серии Royalton – дизайн Филиппа Старка для итальянской компании Driade.

Второй этаж, где до этого были предусмотрены лишь спальня и кабинет, к приезду новых жильцов изменился кардинально. С легкой руки архитектора Сергея Дрязжина там нашлось место для трех детских (в семье к тому времени случилось пополнение) и небольшой диванной с домашним кинотеатром. Там и колорит более темный, и свет приглушенный, и атмосфера от этого более уютная, камерная. Про свою спальню Светлана и вовсе говорит так: «Это чердак Мастера и Маргариты». Комната действительно небольшая, и при этом романтичная: лежишь на кровати, а над тобой в наклонных окнах проплы­вают облака.

Детская для самой маленькой, Даши. «И люлька дизайнерская, и коляска, — говорит хозяйка дома. — Я решила, что в этот раз у моего ребенка должно быть все самое лучшее»

Люлька, Anna Baby Room; коляска, Silver Cross

Это настроение и есть то главное, что внесла в этот дом его хозяйка, полная сил и планов. К сентяб­рю будет полностью открыт ее новый бутик экзотических кож Shiro в Tretiakov Plaza. А дома к дизайнерским шедеврам Филиппа Старка и Инго Маурера она мечтает прибавить новые — стол голландской дизайн-студии Job Studio, основание которого похоже на клубы черного дыма, и стеллаж «Пирамида» дизайнера 1970-х годов Сиро Кураматы. И куда все это поместится? «Красивой вещи место в интерьере всегда найдется», — отвечает Светлана.

Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.