Музей Виктории

Магазин винтажного платья Виктории Шамис в гостинице «Метрополь» – главный секрет московских модниц. VOGUE раскрывает его для всех.
Виктория Шамис интервью с хозяйкой магазина винтажного платья в гостинице «Метрополь» | VOGUE

Шерстяные платье, 1975, и жакет, 1960, серьги, 1993, все Chanel; жемчужное колье, 1970-е, Dior

Едва войдя в просторный зал на втором этаже московской гостиницы «Метрополь», сразу видишь несколько твидовых костюмов и молочное шелковое платье с бантом из последней прижизненной коллекции Коко Шанель. К ним Виктория подводит гостей в первую очередь. Следующая остановка — красное платье Тьерри Мюглера из 1980-х. Рядом на вешалке — с десяток кутюрных ­нарядов: от плиссированного платья Madame Grès двадцатых годов до костюма Jeanne Lanvin из «деревенской» блузки и юбки с цыган­скими оборками из 1950-х.

Окончив Лондонский университет искусств, двадцатипятилетняя москвичка успела поработать в местных пресс-офисах Stella McCartney и Alexander McQueen. Но свое дело решила от­крыть в Москве: «Здесь почти ничего не знают о настоящем винтаже. И моя миссия — рассказать людям, что это не гуманитарная помощь из секонд-хенда, как в девяно­стых годах, а уникальные вещи». ­

Хлопковый жакет, Thierry Mugler, 1989; серьги, Hattie Carnegie, 1950-е.

Платья на манекенах (слева направо): Lanvin, 1976; Nina Ricci, 1972; Lanvin, 1970-е; Pierre Cardin, 1979.

Викино увлечение началось с бана­льного любопытства. Десять лет назад она училась в лондонской школе и делала проект о районе Кэмден, где в одном из крошечных магазинчиков и нашла свою первую любовь — чемо­дан Louis Vuitton 1903–1905 годов. «На нем сохранились все наклейки стран, в которых он побы­вал. Причем даже с такой судьбой чемодан прекрасно сохранился, — вспоми­нает Вика. — Мне сразу стало интересно: что за истории за ним стоят и кто были его владельцы?» Выяснить не удалось, но это только разожгло аппетит к живой старине.

Шамис рассказывает про модные декады не как блогер-неофит, а с основательностью кандидата наук: «Винтаж — это XX век, от времен Шанель, Поля Пуаре и Эльзы Скьяпарелли и до Александра ­ Маккуина». По ее мнению, чтобы назы­ваться настоящим винтажем, одежда должна быть уникальной и единственной в своем роде. И если повседневное прет-а-порте даже из сороковых — это всего лишь секонд-хенд, то кутюрное платье, пусть и десятилетней давности, — уже винтаж.

В ее магазине все вещи такие — знаковые для своей эпохи, ручной работы и существующие в единственном экземпляре. Как платье Jean Patou начала XX века с расшитым золотыми камнями «египетским» воротником или воздушный наряд Jacques Launay из пятидесятых с цветочным рисунком, продублированным на шелковой подкладке. Представитель прет-а-порте здесь только один — платье Yves Saint Laurent Rive Gauche 1974 года, и оно здесь неспроста: эта линия всегда была самой важной для дизайнера.

Шелковое платье, Lydia Carlton, 1970; серьги, Miriam Haskell, 1970; браслет, Givenchy, 1965.

Вика с гордостью показывает сумку Pullman от Hermès — ее перестали выпускать в начале шести­десятых, а именно этот экземпляр, по догадкам Вики, принадлежал герцогине Виндзорской Уоллис Симпсон. «У меня есть еще два платья из гардероба Катрин Денев, но, к сожалению, пока мы никак не можем найти фотографии, на которых она в них — поэтому для покупателя это просто два платья Yves Saint Laurent».

Уникальность вещи определяют не только бывшие владелицы, но и состояние (лучше всего, если ее практически не носили — так бывает, когда богатая или известная женщина заказывает пошив прямо у дизайнера и надевает платье всего один или два раза). «Я знаю одну старушку в Монте-Карло, для которой Ив Сен-Лоран собст­венноручно сшил с десяток бежевых брючных ­костюмов», — говорит Вика.

Обращайте внимание и на бирку — у многих Домов она не один раз менялась. «Напри­мер, если перед вами платье с лейб­лом Jeanne Lanvin — оно родом из тридцатых. Но ес­ли вы видите Jeanne Lanvin. Castillo — это уже пятидесятые, когда дизайнером Дома был Антонио Кастильо».

В Париже Вике помогает известный коллекционер Дидье Лидо (это он одолжил несколько платьев Dior из своего собрания для недавней выставки в Москве). Уговорить мсье Лидо на сотрудничество помогла его помощница и давняя подруга Доминик Фоликер. «Я пригласила ее на ужин, — рассказывает Вика, — и мы проговорили пять часов». Доминик, которой исполнилось семьдесят пять, объяснила главное: винтажную вещь позволительно надеть только один раз — на красную дорожку или важное событие. Эта одежда — как дорогой антик­вариат, не для жизни, а для коллекции. Из тех, что передают по наследству, одалживают музеям и что будут только расти в цене — а их хозяйка в собственных глазах.

ВЫБОР ВИКТОРИИ

vg_IMG_0712_.jpg

Колье, 66 000 руб., Balenciaga, 1960-е. «Редкий экземпляр, Дом в то время нечасто выпускал укра­шения.

Скорее всего, это работа Пако Рабанна – тогда он как раз делал бижутерию для Balenciaga, Givenchy и Dior».

vg_IMG_0701_.jpg

Серьги, 35 000 руб., Valentino, 1980-е. «Цветное стекло было знаковым для бижутерии того времени».

vg_IMG_0697_.jpg

Брошь, 85 000 руб., Trifari, 1966. «Именно эта брошь-крест была снята в рекламной кампании».

Платье из шерсти и шелка, 60 728 руб., Yves Saint Laurent Rive Gauche, 1974. «Это платье Сен-Лоран создал,

когда жил в Марокко – самый удачный его период».

vg_IMG_0732_.jpg

Сумка из кроко­ди­ловой кожи, 192 000 руб., Lancel, 1960. «Форма, от­делка – сейчас так уже не умеют».

vg_IMG_0752_.jpg

Шерстяной костюм, 242 914 руб., Chanel, 1970. «Прижизненный костюм Шанель».

vg_IMG_0742_.jpg

Атласное платье, 204 000 руб., Thierry Mugler, 1988. «Отражает всю моду эпохи 1980-х – его легко узнать

по острым углам и геометричному крою».

vg_IMG_0724_.jpg

Сумка из крокодиловой кожи, 232 000 руб., Morabito, 1960. «Дизайнер Пас­каль Морабито начинал как ювелир,

и его бренд сущест­вует до сих пор».

Фото: Данил Головкин. Стиль: Елена Бессонова. Прически и макияж: Татьяна Чумакова/The Agent. Сет-дизайнер: Наталия Обухова/AD. Продюсер: Елена Серова.

Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.