В ней чувствуется сила, хотя рост — метр шестьдесят три сантиметра. Влетает в отель Four Seasons в Беверли-Хиллз. Не оглядываясь по сторонам, чеканя шаг так, что только цокают каблучки ее бежевых туфель Giuseppe Zanotti, проходит в самый дальний угол. Усаживается на диван и устремляет на меня твердый взгляд огромных сверкающих глаз. Спина абсолютно прямая — как будто пришла на кастинг к Спилбергу и надо продемонстрировать умение драться за роль. Мы дружим с Милой много лет, но в этот раз условились играть по голливудским правилам: журналист спрашивает, звезда может не отвечать. А двадцативосьмилетняя Кунис — звезда.
В Лос-Анджелес уроженка украинских Черновцов Милена Марковна Кунис (так звучит ее имя по паспорту) переехала с семьей в 1991 году, когда ей было семь. Первый год была в шоке, по ее словам, но постепенно привыкла. Обрезала на западный манер имя, овладела американским английским без намека на славянский акцент. Вот и сейчас я задаю вопросы на русском, Мила отвечает на английском. Хотя русский не позабыла, что демонстрировала в свой прошлогодний приезд в Москву, отчитав зарвавшегося журналиста на пресс-конференции.
В детстве Кунис снималась в рекламе и разномастных сериалах. Первая главная роль пришла в тринадцать, в популярном в клинтоновской Америке ситкоме о тинейджерах «Шоу 70-х». В нем Кунис снималась восемь сезонов бок о бок с Эштоном Катчером.
— Каждый день приходилось вставать в шесть утра. Зато ложиться разрешали в любое время: никакого комендантского часа в семье. Родители сказали: «Вставать тебе рано, лучше бы, чтобы ты в девять была уже дома, но решать тебе». Сначала я таким раздольем наслаждалась, а потом пару раз проснулась абсолютно разбитой — и с тех пор к родителям прислушивалась. Так что даже если бы я не попала в Голливуд, где жесточайшие графики и контракты, я бы все равно выросла ответственной. Я пообещала родителям, что окончу школу, — и окончила, потом — что поступлю в колледж, и это обещание тоже выполнила.