Показ Balenciaga проходил на двадцать седьмом этаже одного из парижских небоскребов. Фоном стало серое небо за гигантскими незанавешенными стеклами, под ногами моделей стелился флюоресцентный подиум. Его странный свет озарял прозрачные ткани, напоминающие техническую пленку, и заставлял переливаться металлическое ламе — материал, знакомый нам по самым радикальным восьмидесятым. Комбинезоны из парашютной ткани тоже отливали нездешним блеском. Надписи на джемперах Join a Weird Trip и Out of the Blue не оставляли сомнений в футуристических намерениях Николя Гескьера. Пресса немедленно назвала его героинь IT girls — в смысле информационных технологий. Вдохновляясь началом восьмидесятых, дизайнер имел в виду скорое будущее.
Коллекцию Chanel показали в декорациях из ледяных сталактитов, брови моделей были выложены кристаллами, а принты напоминали фотографии лунного грунта (а может быть, марсианского — мы все равно не знаем, как он выглядит). В крое — намеки на кубизм и жесткая геометрия без лишних сантиментов. Ледяное безмолвие: даже если это не космос, то уж во всяком случае мы точно не на родной Земле. У Marni вместо привычных принтов появились цветные блоки, похожие на супрематические полотна, и лакированная кожа в духе все тех же футуристических шестидесятых.
А про коллекцию Alexander McQueen Сара Бертон честно объяснила: это мечта о прекрасном будущем. В отличие от привычно холодного футуризма, ее будущее — райские кущи, населенные прекрасными женщинами-птицами в нежнейшем оперении.
Итак, футуризм снова в моде. Впрочем, он никогда и не покидал ее надолго. Начиная с двадцатых годов XX века, когда коммунистическая Россия читала роман Алексея Толстого «Аэлита» и смотрела снятый по нему фильм. Его герои демонстрировали радикальные футуристические наряды в не менее футуристических декорациях. В шестидесятые на фоне эйфории от первого полета человека в космос дизайнеры придумывали комбинезоны, напоминающие скафандры, и платья с карманами-иллюминаторами. Но уже в 1968 году фильм Роже Вадима «Барбарелла» высмеивал футуризм как течение, а Джейн Фонда в космических одеждах из металлических пластин выглядела вполне земной дурехой.
Следующая волна пришла на излете семидесятых, благодаря Джорджу Лукасу с его «Звездными войнами», первая из которых грянула в 1977 году. Если в его фильмах костюмы были несовместимы с земной жизнью, то уже в культовом для всякого футуриста фильме «Бегущий по лезвию бритвы» Ридли Скотта 1982 года одежда главной героини отражала моду начала восьмидесятых как зеркало: утрированно широкие плечи, затянутая талия, узкая юбка, как, впрочем, и прическа с объемным, почти прямоугольным валиком надо лбом. Это было воспоминанием о моде сороковых, и феномен назвали ретрофутуризмом. А потом гимн футуризму пропел Жан-Поль Готье своими костюмами к фильму «Пятый элемент». Его одежда будущего была милой и трогательной.
Всплески футуризма на фоне тотального ретро беспокоят дизайнеров постоянно и повсеместно. Но в отличие от шестидесятых, восьмидесятых или девяностых прошлого века, нынешний футуризм выглядит не бунтарским, а уютным и домашним. Эти вещи легко носить и сочетать с классическими. Так что на приглашение в будущее сегодня никто не ответит отказом, тем более что и следующий весенне-летний сезон наступает под знаменами футуризма.
Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.
Фото: Jason Lloyd-Evans; Everett Collection/East News; архив Vogue