Мой друг Тони

Галерист из Нью-Йорка Тони Шафрази снабжает искусством весь бомонд – и при этом сама скромность. Текст: Наоми Кэмпбелл
Галерист Тони Шафрази и его клиенты Леонардо Ди Каприо Джонни Депп Деннис Хоппер | VOGUE

Наоми Кэмпбелл и Тони Шафрази рядом с работой Роберта Уилсона «Брильянт в заду у козы».

При входе в галерею Тони Шафрази наталкиваюсь на Леонардо Ди Каприо, который только что вышел из сияющего Rolls-Royce. «Обычно я приезжаю сюда на велосипеде, — смеется актер. — Но сегодня у меня богатые планы на вечер». — «Лео, не хочешь вместе со мной и Тони сфотографироваться для русского Vogue?» — «Ой, давай в другой раз, — смущается Ди Каприо. — К такой съемке надо готовиться: щеки подрумянить или еще что-нибудь. А то я боюсь разочаровать русских женщин. Да и вообще я к Тони на минутку, только чтобы сказать, что мне удалось продать две работы из его коллекции».

65-летний арт-дилер Тони Шафрази не ворочает миллионами, зато вполне может считаться домашним советником по искусству всей нью-йоркской богемы. В его галерею так же запросто, как Леонардо Ди Каприо, заглядывают Джонни Депп или Деннис Хоппер. Оба актеры, но в свободное время Джонни рисует, а Деннис фотографирует. Тони же продает их работы или, наоборот, помогает им пополнить домашние коллекции. Депп, к примеру, совсем недавно купил у Шафрази две работы Уорхола.

Наоми Кэмпбелл и Тони Шафрази рядом с работой Роберта Уилсона Brute Waste.

Однажды на вечеринке, где были Вуди Харрельсон и Роберт Де Ниро, певец Боно приветствовал галериста высокопарным: «Да здравствует наш друг Тони Шафрази, будущий министр культуры!» Это шутка: все мы отлично знаем, что министерский портфель интересует Тони меньше всего и жажда власти не относится к его слабостям.

— Я покупаю работу, если понимаю, что не смогу без нее жить, — говорит Шафрази. — Как правило, цена оказывается выше моего бюджета, но о деньгах я не думаю. Я же бывший художник, а не выпускник бизнес-школы, открывший галерею, чтобы заработать. Может случиться, что потом мне удастся удачно продать эту работу... Но знаешь, у галеристов есть старая поговорка: «Того, что ты продаешь, хватает, чтобы платить за аренду. То, что тебе не удалось продать, когда-нибудь тебя прославит».

Деннис Хоппер «Знаки времени»

Армянин, родившийся в Иране и получивший образование в Лондоне, переполошил Америку еще в 1974 году. Молодой и нахальный художник, протестуя против войны во Вьетнаме, написал на картине Пабло Пикассо «Герника» три слова: KILL LIES ALL. Полотно, вывешенное в Museum of Modern Art, было закрыто стеклом и не пострадало, а вот Тони Шафрази добился своего: шедевр, созданный в память о бомбежке Страны Басков во время гражданской войны в Испании, попал на первые полосы всех американских газет. Кстати, Тони, который в тот момент почувствовал всю прелесть звания enfant terrible, до сих пор не может толком объяснить, почему написал поверх «Герники» именно эти три слова (на английском этот набор слов не имеет никакого смысла).

К концу 1970-х годов Шафрази надоело заниматься творчеством, и он, решив, что надо нести современное искусство в массы, открыл собственную галерею. Все начиналось с небольшой студии на пятнадцатом этаже дома в спальном районе Манхэттена. А теперь в распоряжении Тони шикарное пространство в модном Челси.

Жан-Мишель Баскиа «Поле на той стороне дороги».

— Моя цель — раскрыть художника, как цветок, — говорит Шафрази. — Показать все богатство, восторг, энергию творчества, которые скрыты в любой классной картине, будь то признанный шедевр или работа молодого, никому не известного художника. Это сейчас все знают, что Жан-Мишель Баскиа — потрясающий, харизматичный, гениальный художник. А поначалу никто, кроме меня, не мог понять, что же хорошего в этом парне с Гаити.

— И что же ты сделал?

— Я устроил выставку, на которой работы Баскиа висели рядом с лучшими произведениями Пабло Пикассо и Фрэнсиса Бэкона, и сразу стало видно, что Жан-Мишель не теряется на фоне классиков. Он, наоборот, выглядит значительным и актуальным. Я вообще обожаю чувствовать себя первооткрывателем и могу насчитать несколько десятков художников, которым помог прославиться.

Фотограф Дэвид Лашапель — один из них. Помнишь, как я позвонила тебе посреди ночи с криком: «Тони, Тони, я нашла парня, с которым тебе необходимо познакомиться!»

Энди Уорхол «Портреты».

— Такое не забывается, — смеется Шафрази. — Ты была так возбуждена, что я не смог вернуться в кровать, а в два часа ночи поехал в студию, где у вас с Лашапелем была фотосессия. Я посмотрел на снимки и сказал только: «ОК, мистер». С тех пор мы с Дэвидом лучшие друзья. И все благодаря твоей настойчивости.

— Нет, уж кто из нас великий мастер убеждения — так это ты. Никогда не давишь, но зато рассказываешь о картине так, что ее невозможно не купить. Я вообще полюбила современное искусство только после того, как ты устроил мне экскурсию по Венецианской биеннале.

— Не хочешь добавить в свою коллекцию еще пару работ? — хитро улыбается Тони.

— Позже. А сейчас лучше помоги мне выпустить альбом в издательстве Taschen, как ты это делал с работами Лашапеля и Хоппера.

— Торжественно клянусь, если они возьмутся за этот проект, я сделаю макет книги и прослежу, чтобы все было в лучшем виде!

— По рукам. Каковы твои планы на будущее?

— Подумываю о новой выставке в Нью-Йорке, открываю галерею на юге Франции, в Сен-Тропе, и мечтаю о музеях в Китае и Абу-Даби. Будущее, по-моему, за Востоком.

— Надеешься сделать в Эмиратах то, что не получилось в Иране?

— Пожалуй, да. Я же в начале 1970-х был советником шаха и собирал коллекцию для королевской семьи. Помню, за $100 тысяч нашел им шикарного Уорхола, он сейчас миллионов пятьдесят, наверное, стоит. Я надеялся открыть в Тегеране музей, чтобы показывать там зарубежное искусство, но революция положила конец моим планам.

Кейт Херринг «Рисунки, скульптуры, объекты».

— Скажи, а какие картины висят у тебя дома?

— Ой, их совсем не много. Энди Уорхол, Кейт Херринг, Жан-Мишель Баскиа, молодой Джулиан Шнабель, ну и еще Ричард Принс. Вообще я живу как студент: у меня нет ни мастерской, ни собственного дома. Мне больше нравится украшать произведениями искусства чужие дома, чем свою квартиру. Главное, чтобы художник и покупатель были довольны.

— Ну и славно, пойдем фотографироваться.

— Как приятно с тобой позировать, — сказал Тони и вдруг подхватил меня на руки. — Подумать только, мы познакомились, когда тебе было 18 лет, и ты по-прежнему легкая как перышко!

Я краснею, но этого, как всегда, никто не замечает.

Фото: Rony Shram (2); Стиль: William Graper. Фотографии работ: из личного архива Tony Shafrazi (4)

Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.