Младшая дочь Мика Джаггера и супермодели Джерри Холл, Джорджия Мэй имеет все, что полагается девушке из высшего общества. Фамильное поместье в элитном районе Ричмонд в предместьях Лондона. Частный самолет. Диплом престижной школы Ibstock Place в Роухемптоне, здесь учатся дети творческой интеллигенции — писателей, музыкантов. Ко всему прочему она еще и обладательница эффектной внешности — богатства, тоже перешедшего ей по наследству. От папы достался пухлый рот и голубые, широко посаженные глаза, от мамы — высокие скулы и роскошные золотистые волосы. Дизайнеры и стилисты называют ее Брижит Бардо наших дней.
Мы встречаемся в парижском отеле Royal Monceau, и я, конечно, воображаю себе дочку самого известного в мире рокера кем угодно — избалованной, разбитной и капризной мажоркой или знающей себе цену высокомерной юной звездой, готовой встать с кровати лишь за приличный гонорар. Но на кожаном пуфике в номере сидит милая девочка-отличница: идеально выпрямленная спина, руки на коленях, с лица не сходит доброжелательная улыбка. Каждый мой вопрос сопровождает ее одобрительный кивок головой, словно она сообщает мне, что знает правильный ответ на вопрос. Джорджия Мэй отвечает уверенным голосом, в котором слышится папина хрипотца, четко и исчерпывающе.
— Мечтали ли о модельной карьере с детства? — Мне это было интересно, и с ранних лет ко мне поступали подобные предложения. Но я училась в школе и не могла пропускать занятия.
