Я не удивлюсь, если конец этого бурного десятилетия историки моды назовут очередным Ренессансом. Мы читали про Малый римский, Каролингский и Северный Ренессанс, вдоль и поперек изучили итальянское Возрождение, сходили на выставку прерафаэлитов, чтобы наконец разобраться, кто был до, а кто после. И поняли: каждый раз это была попытка искусства сперва вернуться к (недостижимым подчас) идеалам красоты прошлого. А потом (глаза боятся, а руки делают) и превзойти их. Микеланджело переосмыслял римские скульптуры, Энтони Фредерик Сэндис вдохновлялся Еленой Троянской и даже горгоной Медузой, а Дрис ван Нотен, кажется, каждой коллекцией отдает должное роскошным натюрмортам фламандской школы.
На подиумы возвращается чистая красота — безупречные лица моделей почти не тронуты макияжем, а их скульптурные тела обернуты шелком и кружевом (пусть и в сочетании с кроссовками). От перерождающегося prêt-à-porter не отстает и Haute Couture — оглядываясь на 1920-е, дизайнеры создают сюрреалистические платья, достойные музеев.
Кому-то может показаться, что вся эта красота и нежность мало соответствуют феминистическому духу времени. Таким скептикам напомню, что Возрождение — это не только время, когда итальянские домохозяйки появились на портретах Боттичелли, это еще и эпоха, когда сильные женщины впервые в истории сели на трон. И роскошные платья им в этом ничуть не помешали.
Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.