Когда мне было пять или шесть лет, мне, как и всем моим подругам, нравились наряды, которые напоминали платья принцесс. Пышные юбки с воланами, розовый цвет, блестки. Но признаться в этом я боялась — мой старший брат нещадно высмеивал мой розовый период. Из-за его насмешек я никогда не просила купить мне Барби, так что этот обожаемый многими девочками стиль был мне почти незнаком. И все-таки к розовому и к блестящему меня тянуло. Среди любимых вещей были сверкающее платье феи, сделанное как бы из лепестков, и розовая футболка с тигром из стразов.
Получалась странная ситуация. Дома, глядя на меня в розовой футболке, все горько вздыхали и отпускали язвительные комментарии. А в школе, наоборот, я отлично вписалась в коллектив — все девочки обожали розовое и фиолетовое. Но уже во втором классе у меня выработалась аллергия на розовый цвет, да и вообще почти на все яркие цвета. Я носила черный пуховик, черные джинсы, черные сапоги и черную водолазку, иногда разбавляя их белой рубашкой или синим пуловером. Было нелегко. В школе меня спрашивали: «У тебя что, кто-то умер?» Но мне искренне нравится черный. Почему-то черные вещи почти всегда кажутся элегантными — даже если они совсем не дорогие и не дизайнерские. На черном всегда хорошо выглядят украшения. И с ним прекрасно сочетаются белый и синий — два других моих любимых цвета.
НА МИШЕ: ПЛАТЬЕ ИЗ ХЛОПКА, STELLA MCCARTNEY KIDS;
КОЖАНЫЕ КРОССОВКИ, NIKE KIDS. НА НАТАЛЬЕ: ШЕРСТЯ-
НОЕ ПЛАТЬЕ, РАСШИТОЕ БЛЕСТКАМИ, PRADA; КОЖАНЫЕ
КРОССОВКИ, NIKE.
Конечно, на мой стиль повлияла мама. Мне передалась ее любовь к черному, к мужским костюмам, к белым рубашкам, к коротким платьям простого кроя, к пальто и пиджакам в военном стиле. Мама всегда говорит, что только глупая женщина не может сделать из себя красавицу. Разумеется, мне не хотелось выглядеть глупой. И хотелось быть красавицей. Мама научила меня скрывать недостатки и подчеркивать достоинства. Например, если у тебя длинные красивые ноги — носи короткие платья и узкие брюки. Если у тебя нет осиной талии — не надо это демонстрировать, затягивая на ней тонкий пояс. Если у тебя красивое лицо — не закрывай его очками. Не могу сказать, что я согласна со всем, что она выбирает и что говорит. Она не любит вещи в романтическом стиле, терпеть не может платья в пол, избегает оборок, кружев, воланов и блесток. А мне иногда хочется выглядеть более женственно, и я очень люблю длинные платья. У мамы мальчишеская прическа, а я всегда мечтала о длинных волосах — и сейчас отрастила их до самых лопаток! Мама выбирает крупные лаконичные украшения, а мне часто нравятся маленькие и изящные. Она любит ботинки и лоферы, напоминающие мужские, а я всегда предпочту более элегантную обувь. Поэтому я удивляюсь, когда говорят, что у нас одинаковый стиль. Может быть, это происходит потому, что, если мы куда-то выходим вместе, иногда одеваемся похоже — черные пиджаки, брошки или булавки на лацканах, белые рубашки, бабочки, узкие брюки (в моем случае часто легинсы). Это не всегда задумано специально — просто у нас схожая униформа для быстрого выхода в свет (у мамы нет времени подолгу наряжаться).
Сейчас, когда мне одиннадцать, я уже надеваю некоторые мамины вещи. И с нетерпением жду, когда смогу наконец носить ее туфли — до них мне осталось всего полтора размера. Но я боюсь, что слишком быстро из них вырасту... Будет очень жаль!
И в моде, и в творчестве режиссер Германика исповедует пост-панк — поэтому для съемки она выбрала платье Louis Vuitton из прощальной коллекции Марка Джейкобса. Октавия с молчаливого одобрения Леры предпочла косуху, и хотя мама — ее герой, этап подражания уже сменяет этап становления. Красные кроссовки на этой фотографии — предвестники яркости и пышности, которые вот-вот расцветут в гардеробе дочери. Лера надеется, что творческий поиск будет проходить в диапазоне от стиля Мэрилина Мэнсона до стиля Диты фон Тиз, не шире.
С раннего детства меня окружали модные журналы. Не могу сказать, что я их внимательно разглядывала — чаще мы с братом строили из них домики и делали оригами. Но когда я все-таки их листала, то вырывала страницы с теми вещами и образами, которые мне нравились. Чтобы когда-нибудь потом я могла эти образы повторить, а похожие вещи — купить. Я складывала эти листки в папку, и постепенно мне самой становилось понятнее, что именно из одежды мое, а что — нет. Иногда мама брала меня на модные показы. В Париже я побывала на Chanel, Miu Miu, Sonia Rykiel... Модные шоу — это, конечно, очень красиво, но это все-таки спектакль, к моей жизни он имеет мало отношения. И не считаю, что бренд — это главное.
Множество красивых вещей я нахожу в совсем простых и недорогих магазинах. Главное — как и с чем ты их носишь. Супермодели многим из моих подруг кажутся инопланетянками. Они даже не верят, когда я говорю, что знакома, например, с Натальей Водяновой или с Кристи Терлингтон (мама брала меня на встречи с обеими). Надо сказать, что они и в реальности такие же красавицы, как в журналах. Но одеты они в жизни очень просто — джинсы, кожаные куртки, футболки, кроссовки. Другое дело, что выглядит это на них часто лучше, чем на других — платья Haute Couture.
НА САШЕ: ТОП ИЗ ШЕЛКА И ПОЛИЭСТЕРА, LANVIN; ДЖИНСЫ, VERSUS; КОЖАНЫЕ БОТИНКИ, GIUUSEPPE ZANOTTI DESIGN; СЕРЕБРЯНОЕ КОЛЬЦО, STEPHEN WEBSTER. НА СВЕТЛАНЕ: ШЕЛ-
КОВЫЙ ЖАКЕТ, ЮБКА ИЗ НЕЙЛОНА, ТУФЛИ ИЗ ЗАМШИ И МЕ-ТАЛЛИЗИРОВАННОЙ КОЖИ, ВСЕ DIOR.
Однажды мама взяла меня с собой в ателье A La Russe, где ей должны были сшить костюм-тройку. Дизайнер Настя Романцова мне сразу понравилась — она красавица, и у нее всегда к чаю подаются самые вкусные сладости на свете. Настя показывала образцы ткани, мама выбрала бежевую в клетку. А мне очень понравилась сине-серая. И Настя неожиданно предложила мне сшить из нее длинное платье. Во мне ожили детские мечты о наряде принцессы. Я попросила сделать волан и кружевной белый воротник (его, впрочем, можно отстегивать). Это платье я носила повсюду — кроме школы, конечно: там бы меня не поняли. Сейчас оно уже не в пол, а чуть ниже колен — я быстро расту. Там же мне сшили легчайшее хлопковое белое платье — тоже с кружевами, тоже длинное, с изящным фартуком. Я надевала его, например, на Новый год. Есть у меня короткое голубое платье с золотыми облаками от Вики Газинской, джинсовая куртка и толстовка от Валентина Юдашкина. Сейчас, когда я живу в Париже, с гордостью говорю, что эти вещи сделаны русскими дизайнерами.
А вообще в Париже мало кто наряжается. Я ожидала, что здесь все будут выглядеть так, как на модных показах. Ничего подобного. Парижанки носят черное, плоскую обувь и мало пользуются косметикой. Мне очень нравится книга Инес де ля Фрессанж La Parisienne (по-русски она называется «Парижанка и ее стиль»). Она как раз учит одеваться так, чтобы это не выглядело нарочито и не казалось слишком нарядным. В этой книге много полезных советов — и не только для взрослых. Мне кажется, что ее стиль чем-то похож на мой — можно назвать его «анти-Барби».
Если бы я надела в школу супермодное платье или роскошные туфли, меня бы засмеяли. Когда мы с мамой выходим на показы и на вечеринки, на нас все оборачиваются, как на цирковых артистов или на сумасшедших, — пока мы не прыгаем в такси. Зато когда добираемся до места назначения, мы смешиваемся с экстравагантной толпой, в которой мелькают Мирослава Дума, Аня Зюрова и Наташа Гольденберг. С толпой таких же «сумасшедших», как мы.
«Я никогда не одевала Соню как ребенка. А когда она подросла, просто предоставила свободу», – говорит Снежана. Свобода — не единственное, с чем девочке предстояло войти в мир моды: на шопинг в Chanel, Elie Saab, Valentino мама всегда берет дочку с собой. Хороший пример оказался лучше любой теории: сегодня Соня уверена, что слишком короткое и блестящее — это «нет». «Да» она говорит дениму, непышным платьям, кедам (две любимые пары — с шипами и с совой) и Парижу, куда хочет поехать учиться на дизайнера.
Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.
Фото: Иван Пустовалов