Раз в месяц, а то и чаще мы с сотрудниками устраиваем костюмированные вечеринки прямо тут», — подмигивает мне Марсель Вандерс, сидя в своей студии в Амстердаме. Двухметровый, как все голландцы, с седой шевелюрой, в узком черном костюме, заядлый тусовщик, любитель шуток (на официальном портрете у него клоунский нос) и сюрпризов (однажды он устроил стриптиз на презентации), он и в своих проектах балансирует на грани серьезного и смешного. Мозаика для Bisazza, люстры и вазы для Baccarat, столовые приборы для Christofle, интерьеры отелей для сетей Mondrian и Andaz, мебель по заказу Louis Vuitton — Вандерс с удовольствием работает во всех жанрах. А самые смелые вещи, вроде ваз в форме слизи или презерватива, наполненного вареными яйцами, дизайнер делает для собственной марки Moooi, которую основал в 2001 году.
Со времен золотого XVII века, когда эта маленькая нация торговцев и мореплавателей отвоевала независимость, голландцы одинаково любят и окружить себя самыми качественными, дорогими вещами, и в то же время посмеяться над собственной буржуазностью. Про лучших, самых креативных своих людей они говорят «ударенный крылом ветряной мельницы». К таким, несомненно, относится и Вандерс. Он родился в маленьком городке Бокстел на юге Нидерландов, у его родителей там был магазинчик товаров для дома, но сразу после учебы переехал в Амстердам. Вандерс здесь почетный житель, часто инициирует разные дизайн-события, а благодаря переезду его студии в бывшую школу ремесел район Йордан стал модным и тусовочным. С работы к себе домой дизайнер приезжает на велосипеде или прибегает. Его квартира — музей собственных достижений, хотя Марсель уверяет, что дело не в мании величия: «Хотя, разумеется, мне нравятся мои вещи, было бы странно, если бы это было не так!», а в необходимости: «Когда я работаю над проектом, всегда приношу прототип домой. Я им пользуюсь, думаю о нем, у меня появляются новые идеи. А смотреть на то, что ты сделал раньше, — это способ понять себя, определить, куда ты двигаешься. Но когда приходят друзья, я не говорю: посмотрите, что я недавно сделал. Они пришли на ужин, а не на выставку дизайна».
Взять какой-нибудь освященный временем, известный всем предмет и вывернуть его наизнанку, подать под новым соусом, использовать в неожиданном качестве — в этом вся суть философии Вандерса. Под его горячую руку не раз попадали тюльпаны, дельфтский фарфор, натюрморты малых голландцев, деревянные башмаки и прочие святыни его родины. Их он переворачивал, увеличивал до гипертрофированных размеров, вытворял что хотел. Вообще Вандерс может работать с любым материалом. «Обожаю ограничения, — говорит дизайнер. — Зажми меня в угол, я и там развернусь». Так было и с коллекцией мебели Objets Nomades для Louis Vuitton, которую французская люксовая марка запустила в 2012 году и с тех пор каждый год пополняет предметами, которые соответствуют духу странствий, — для тех, кто все время в дороге. В проекте уже поучаствовали братья Кампана, Патриция Уркиола, Мартен Бас, Оки Сато и другие звезды промышленного дизайна.
«Наше сотрудничество началось три года назад, — рассказывает Вандерс. — В 2015 году мы презентовали шезлонг, в этом добавили кресло-качалку и ширму. Не буду скрывать, задача была сложной, ведь клиент Louis Vuitton путешествует налегке, с изысканным чемоданом, а кочевники тащат на себе весь свой скарб. Мы долго искали, как реализовать концепцию, предложили вариантов двадцать. Модный Дом выбрал идею трансформера. Все три предмета можно легко разобрать и перенести на новое место. Ширма Diamond только выглядит цельной, на самом деле это независимые шестиугольники, сделанные из фирменных ремешков Louis Vuitton, из которых можно сложить хоть настенное панно, хоть межкомнатную перегородку. Когда я увидел мои и чужие объекты вместе, был потрясен, насколько цельной получилась коллекция. Так странная, казалось бы, задача может породить выдающийся результат».
Вандерс считает: чтобы получать удовольствие от вещи, необязательно ею обладать. Скорее наоборот. «Я против бессмысленного потребления. Друзья мне давно ничего не дарят, они знают, что меня это не обрадует. Если я куплю книгу, потом обязательно отдам ее кому-нибудь. Мне кажется, это ужасно — книги на полках, которые никто не читает. Если я захочу перечитать ее, куплю снова. Я и одежду не помню когда покупал в последний раз. Хотя нет, вспомнил, в прошлом году купил зимнее пальто».
Единственная вещь, с которой он не расстается, — колье собственной работы. Когда его дочке Джой было пять лет, Марсель пообещал ей украшение. Они вместе пошли в магазин за бусинами, девочка набрала маленьких однотонных, а папа — крупных и ярких. Стало понятно, что вкусы не сходятся, и дизайнер сделал два ожерелья. Потом он начал собирать бусины «со смыслом» и через два года сделал новое ожерелье, за которым последовала серия бус Rainbow. «Тут есть хрусталик Baccarat, лава, камень из почек, бусинка в виде виагры, дельфтский фарфор — это как мой дневник», — объясняет Марсель. Дочь — его главный советчик и оценщик. Сейчас Джой восемнадцать, она готовится поступать в университет на факультет экологии, где будет изучать науку «Устойчивого развития» — как обществу совместить прогресс с заботой об окружающей среде. Вандерс гордится выбором дочери. «Когда я решил стать дизайнером, мы жили в другом обществе. Придумать новый стул было круто. Если бы сейчас я выбирал профессию, я бы тоже пошел изучать эту науку устойчивого развития. Мир изменился, есть проблемы поважнее дизайна, и их надо решать».
Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.
Фото: MARC VAN PRAAG