Хочу сразу заявить: лицо Рене Зеллвегер выглядит вполне нормально. А ведь я провела с ней полдня и рассмотрела во всех подробностях. Впервые ее милое личико появилось на экранах двадцать лет назад в фильме «Джерри Магуайер», где актриса сыграла возлюбленную Тома Круза. Сегодня ей сорок семь, и ее лицо стало... старше. К аппетитным щечкам, пухлым губам и хитрому прищуру глаз прибавилось несколько морщин, но если она и делала что-то с собой (а чего только не предполагала обеспокоенная публика: и ботокс, и радикальную блефаропластику, и круговую подтяжку), то шляпы долой — она по-прежнему выглядит сногсшибательно.
Теперь, когда самый наболевший вопрос снят, можно перейти к главному. Впервые после долгого перерыва Зеллвегер возвращается на экраны, причем в роли всенародной любимицы Бриджит Джонс. Мы с ней встречаемся ранним утром в галерее Taschen в Лос-Анджелесе. Рассматривая cнимки Дэвида Боуи, сделанные в семидесятые известным американским фотографом Миком Роком, Рене говорит, что больше чем что-либо, в детстве она любила музыку. «Моя норвежская кузина, когда приезжала в гости, привозила нам с братом альбомы The Beatles, The Rolling Stones, ABBA. Я крутила пластинки, пока они не стирались до дыр и не начинали заедать и подпрыгивать».
После выставки мы решаем вместе пообедать, актриса предлагает ехать вместе на ее авто. Личная машина Рене — внедорожник Ford, настолько старый, что, когда она тормозит или стартует, бардачок распахивается, демонстрируя содержимое — бумажки и всякие мелочи. «Ой, прости, все никак не починю», — смеется актриса. Пока мы мчимся через идеально благоустроенные улицы Беверли-Хиллз, я осматриваю салон в поисках каких-либо примет ее нынешней жизни, но вижу лишь сумку с вещами. «Там форма для сайклинга, после нашего интервью я поеду на тренировку».
Как и ее любимый Дэвид Боуи, Зеллвегер умеет раствориться в толпе. Сегодня на ней серый свитшот, джинсы Levi’s, кроссовки, за спиной висит небольшой рюкзачок, волосы собраны в растрепанный хвостик, если косметика на лице и есть, она абсолютно незаметна. Ее стройная фигурка не привлекает к себе внимания — она выглядит как обычная студентка из Кампуса. У входа в отель Beverly Hills Рене ненадолго останавливается, чтобы поболтать с парковщиком («У нас с ним общие друзья», — поясняет актриса между делом), после чего мы направляемся в ресторан. Хостес у стойки интересуется, сколько нас будет.
— Двое, — говорит Рене.
— На чье имя записан стол?
— Зеллвегер.
— Как это пишется?
— З, E, Л, Л... — начинает Рене, хостес старательно записывает, — В, E, Г...
Тут девушка поднимает глаза, и лицо ее начинает заливаться краской. Она готова сквозь землю провалиться от стыда, но Рене невозмутимо диктует свою фамилию до конца, после чего делает комплимент ее маникюру. Вот такая она, актриса Рене Зеллвегер: открытая, неизбалованная и, как бы странно это ни прозвучало, такая же человечная, как ее героиня Бриджит Джонс.
С тех пор как мисс Джонс в слишком короткой юбке и прозрачной блузке во всем своем нелепом великолепии предстала перед зрителями, прошло ни много ни мало пятнадцать лет. Образ пухлой провинциальной штучки, придуманный писательницей Хелен Филдинг для колонки в журнале (за которой последовал ставший бестселлером роман), запечатленный в кино режиссером Шэрон Магуайр, убедил целое поколение женщин, что нет ничего зазорного в том, чтобы проводить в одиночестве субботние вечера, поедая мюсли прямо из коробки и запивая их водкой. (А что прикажете делать, если тебе за тридцать и твой телефон не звонит?) В истории жизни Бриджит миллионы женщин увидели те же проблемы, от которых страдали сами: лишний вес, пробуксовывающая карьера, неверные мужчины, вредные привычки, одиночество, возраст. В итоге фильм «Дневник Бриджит Джонс» стал хитом, из тех, что показывают по телевизору каждое Рождество. Вышедший через три года сиквел «Бриджит Джонс: Грани разумного» тоже сорвал кассу. И нет никаких сомнений, что поклонницы первых двух частей пойдут смотреть и третью — «Ребенок Бриджит Джонс» выйдет в прокат в сентябре. Тем более что сценарий написали лучшие силы: Хелен Филдинг, Эмма Томпсон и Дэн Майзер, постоянный соавтор Саши Барона Коэна. «Если удалось придумать столь удачного персонажа, как Бриджит, ты не захочешь с ним расставаться, — объясняет продюсер фильма Эрик Феллнер. — Мы создали серию фильмов, которые прослеживают весь жизненный путь героини. Не припомню, чтобы кто-то до нас сделал нечто подобное».
Пока Рене заказывает лимонад и салат («Без яиц и бекона!»), я думаю о том, что в ней есть что-то от женственных звезд Голливуда сороковых, а еще от молодой Голди Хоун. Ее лицо, как экран, выдает всю гамму эмоций: хмурится, морщится, куксится и вдруг расплывается в улыбке, от которой не оторвать глаз. Я уверена — зрители соскучились по ней.
«К третьей части Бриджит наконец повзрослела, — очень тихо говорит Рене. Когда она задумывается о чем-то, то начинает почти шептать. — Она стала успешным продюсером на телевидении, неплохо зарабатывает, элегантно одевается, хорошо выглядит. Но остается все той же Бриджит, которую мы знаем, и по-прежнему попадает в ситуации с непредсказуемыми последствиями». На повестке дня у мисс Джонс в третьей серии — неожиданная беременность и вопрос, кто же отец ребенка. Претенденты на это звание следующие: сдержанный на публике мистер Дарси (его снова играет Колин Ферт) и новый поклонник, заботливый американец, создатель приложения для онлайн-знакомств, его роль с блеском исполнил Патрик Демпси.
Как актриса Рене Зеллвегер, безусловно, пережила немало взлетов — номинаций и престижных наград за роли в «Дневнике Бриджит Джонс», «Чикаго», «Холодной горе». Но были и падения — начиная с 2006 года проекты, к которым она имела отношение как актриса или продюсер, стабильно разваливаются. На личном фронте тоже было неспокойно — желтая пресса много и подробно смаковала историю ее отношений с мужчинами. Помолвка с Джимом Керри, недолговечный брак с певцом кантри Кенни Чесни, романы с музыкантом Джеком Уайтом и актером Брэдли Купером, с последним они расстались в 2011-м. И когда в 2010 году ее очередной проект «Моя любовная песня», режиссерская работа Оливье Даана («Жизнь в розовом цвете»), провалился в прокате, Рене сделала то, что, возможно, сделала бы на ее месте любая разумная девушка. Она взяла тайм-аут и на несколько лет полностью пропала с радаров. «Я наконец-то обрела анонимность, — объясняет она. — И получила возможность общаться на равных с людьми. Меня перестали оценивать как звезду Рене Зеллвегер. Вы не можете быть актером, который рассказывает истории, если у вас нет возможности разговаривать с простыми людьми».
В конце 2011 года Рене получила сообщение от старой знакомой, журналистки Мариэллы Фрострап. Та спрашивала, не согласится ли актриса поехать с ней в благотворительную поездку в Либерию, организованную фондом Great Initiative, который помогает женщинам в развивающихся странах. Рене немедленно согласилась. По словам Фрострап, она не поверила своему счастью и была убеждена, что в последний момент актриса передумает. Однако этого не произошло, и спустя три недели Зеллвегер стояла в лобби лондонского отеля с рюкзаком, в джинсах, куртке The North Face — готовая отправиться в путь.
«Следующие несколько дней мы провели, мягко говоря, в спартанских условиях, — продолжает Фрострап. — Но оказалось, что Рене отлично знает Африку, обожает путешествия и легко вступает в контакт со всеми, кого встречает на пути. Она была невероятной — неутомимой и тактичной. Когда по-настоящему узнаешь ее, оказывается, что она совсем не похожа на голливудского небожителя».
«Последние пару лет я провела в поездках, и это было прекрасно, — говорит Рене. — Я путешествовала с другом по Юго-Восточной Азии, мы пересекли на поезде весь Вьетнам, побывали в Камбодже. Я наконец расслабилась. Понимаете, работа актрисы требует большой личной вовлеченности. Съемки — малая часть того, что входит в твои обязанности. Ты выныриваешь со съемочной площадки, и тут же тебе нужно начать рассказывать о проделанной работе. Ты летишь куда-то двенадцать часов, надеваешь невероятное платье и бриллианты, чтобы продефилировать по красной ковровой дорожке, даешь интервью одно за другим, а вечером снова садишься в самолет, учишь там текст, чтобы проснуться в четыре утра и снова поехать на съемочную площадку. Когда у тебя по несколько проектов в год, одно накладывается на другое, и получается замкнутый круг. Очень трудно сказать «нет» очередному фильму — в итоге усталость настигла меня. Я была как выжатый лимон, мне делалось дурно от звука собственного голоса. Я поняла, что пришло время уединиться и немножко повзрослеть».
Рене не только успела восстановиться, но и наконец-то пустила корни — купила дом в Лос-Анджелесе. «Я стала разбирать свои вещи и нашла обрывки коктейльных салфеток, на которых я записывала мысли, когда, учась в колледже, подрабатывала официанткой. Так что сейчас я выписываю эти мысли в отдельную тетрадь... А еще я рада, что наконец осела и поэтому стала чаще видеться с родителями».
Рене вообще очень привязана к своей семье. Она родилась в городке Кейти, штат Техас, и, по собственному признанию, была ребенком застенчивым — актерство она открыла для себя, только поступив в университет города Остин в начале девяностых. «Мой отец родом из Швейцарии, он инженер. Какое-то время он прожил в Англии, в Илинге, поразительно, но именно там мы снимали «Бриджит». А мама родом из Норвегии, она работала гувернанткой и поваром в английском Суррее. Несмотря на то, что мои родители оба жили в Англии, познакомились они на корабле, следовавшем из Дании в Норвегию, — мама была с компанией друзей, папа увидел ее на палубе и пригласил с ним поужинать. Это был такой курортный роман на борту корабля! Они вместе уже пятьдесят два года».
Зеллвегер, вне всяких сомнений, очарована романтической историей своих родителей. И похоже, еще одной причиной взять паузу в работе стало желание уделять больше внимания ее почти пятилетнему роману с Дойлом Брэмхоллом-вторым, известным в Америке музыкантом и, как и Рене, уроженцем Техаса. «Мы знакомы еще с юности и все эти годы поддерживали контакт, — говорит она. — Поэтому у нас есть безмерное доверие друг к другу и ощущение общего прошлого. А еще у нас есть то, что называют родством душ, когда ты рядом с кем-то чувствуешь себя везде как дома».
«Вы когда-нибудь интервьюировали того, кто вам безумно не нравился?» — неожиданно спрашивает меня актриса. Я даю ей честный ответ, и она начинает хохотать. По словам коллег, не менее раскрепощенно Рене ведет себя и на съемочной площадке. «Она невероятно приветлива, — вспоминает актриса Дебра Джиллетт, исполнительница роли Дейзи — консультанта Бриджит по беременности и родам. — Помню, мы снимали сцены в бассейне в лондонской Олимпийской деревне, там не было ни трейлеров, ни каких-то особых условий для голливудской дивы. Она сидела на пластиковых ящиках и ела свой ланч из одноразовой тарелки, как и вся остальная команда, весело болтая с актерами второго плана — сильно беременными женщинами и их мужчинами — о предстоящих родах и о том, как под светом софитов потеет ее фальшивый живот!»
Я все-таки не понимаю, почему после стольких лет отсутствия в кино она выбрала для возвращения именно Бриджит Джонс? Эта роль хотя и пользуется большой любовью публики, неизбежно вызывает миллион вопросов, связанных с внешним видом Рене, ведь для каждого фильма актрисе приходилось набирать до десяти килограммов лишнего веса. Зачем снова подвергать себя всему этому?
Зеллвегер просто пожимает плечами — ей явно не интересно обсуждать диеты. «Да, я набрала пару килограммов для роли, а потом их сбросила, — говорит она. — Я не понимаю, почему это вообще так важно. Когда мужчины делают то же самое для фильма, это не вызывает таких дискуссий». Потом Рене продолжает: «Знаете, я очень люблю Бриджит. Но я — не она. Думаю, что я куда консервативнее и не могу так отчаянно действовать в предложенных обстоятельствах. Впрочем, я верю, что в каждой из нас есть немножко от Бриджит Джонс. Вот почему она вызывает отклик у столь многих женщин».
«Так что же, это последний фильм о мисс Джонс? — спрашиваю я. — Или, может быть, нас ждет еще одна серия «Бриджит: Менопауза»? «Какая великолепная идея, — смеется актриса. — Надо срочно позвонить режиссеру!»
Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.
Фото: Patrick Demarchelier