Джулианна Мур меняет амплуа

Видели бы вы, как она заигрывала с молодым ассистентом фотографа, какие комплименты делала его рельефным бицепсам! Настоящий профи, Джулианна Мур знает, как добиться идеального снимка. Выигрышные ракурсы, выстроенный свет, безупречный макияж и придирчиво отобранные наряды — у звезды все под контролем.

   Но и за кадром пятидесятишестилетняя актриса в соломенной шляпке, свободном черном платье до колен и босоножках с золотыми ремешками выглядит роскошно — не портят образ даже морщины, от которых Мур, противница пластики, не намерена избавляться. Она подпевает звучащему на съемке Depeche Mode и не устает улыбаться, благодарить, подбадривать: «Какой красивый дом! Какой был вкусный обед! Я на Каннском фестивале все время в бегах и ем непонятно что на ходу, а тут не удержалась и позволила себе растянуть удовольствие. Но не переживайте, мы все успеем и сделаем отличную работу».

Мы снимаем Джулианну на вилле в Каннах, куда акт­риса прилетела представлять фильм американца Тодда Хейнса «Мир, полный чудес». Впереди у нее семейная драма Джорджа Клуни «Субурбикон», съемки в криминальном сериале оскароносца Дэвида О. Рассела в паре с Робертом Де Ниро и главная сентябрьская премьера — продолжение боевика «Кингсмен: Золотое кольцо», где актриса играет злодейку. Она обитает в оазисе посреди пустыни и велит выжигать жидким золотом круг на груди у своих приспешников.

     «Это непривычная для меня история, — улыбается Джулианна. — Я не смотрю экшен-фильмы и не люблю в них сниматься. Но «Кингсмен» — многоплановая картина. Это не только «бум-бум-трах-трах», в ней есть человечность, много смешных и метких комментариев, живой актерской игры. Такое кино может не только развлекать, но и многому научить. Чувству долга и собственного достоинства, например».             

     «Мне нужна была блестящая актриса, которая сможет пройти по тонкой черте между настоящей, серьезной злодейкой и комическим персонажем. Джулианна тут равных нет», — отвечает режиссер «Кингсмена» Мэтью Вон на вопрос, почему он позвал в экшен акт­рису, мягко говоря, не юного возраста.

«СПОРТ — ЭТО НЕ ДЛЯ МЕНЯ, РАЗВЕ ЧТО ЙОГА. ДРУГОЕ ДЕЛО — ХОДИТЬ В ГОСТИ К ДРУЗЬЯМ, ОБСУЖДАТЬ ЗА УЖИНОМ КНИГИ И КИНО»

Эйджизм — проклятие современного Голливуда. Соратницы Мур негодуют, что звезды-мужчины вроде Джорджа Клуни и Брэда Питта красиво стареют на экране, а вот на роли их партнерш приглашают акт­рис на десять, а то и двадцать лет младше. Артисткам постарше ничего не остается, как сниматься в сериалах или фестивальном кино. Блистать на широком экране после сорока пяти может только влиятельная женщина, совмещающая актерскую карьеру с продюсерской, например Николь Кидман, которая умеет здорово привлекать финансирование. Или Джулианна Мур, актриса, сумевшая найти для себя уникальную нишу: встревоженная мать, домохозяйка в беде, гротескно строгая дама. В этом амплуа актриса ловко балансирует между артхаусом и мейнстримом, поочередно появляясь то в блокбастерах вроде молодежной франшизы «Голодные игры», то в независимом кино, обреченном на фестивальные призы, как «Звездная карта» Кроненберга, за которую она получила в 2014 году приз в Каннах.

     «Да при чем тут эйджизм! — отмахивается сама Джулианна, взявшая свой первый «Оскар» в 2015 году за роль профессора лингвистики, которая замечает у себя первые признаки болезни Альцгеймера, в фильме «Все еще Элис». — Хороших ролей в любом возрасте днем с огнем не сыщешь. И надо не сидеть, дожидаясь, пока тебе предложат великую роль, а искать хороший сценарий самой».             

     Собственно, ради этого она профессию и выбирала. Старшая из трех детей соцработника и военного летчика Джули Анна Смит (настоящее имя Джулианны) родилась в городке Фейетвилл в Северной Каролине, жила в разных странах от Панамы до Германии, сменила чуть не десяток школ, обретя необходимый для актрисы дар наблюдать за окружающим миром и существовать в предлагаемых обстоятельствах. И на каждом новом месте первым делом отправлялась в библиотеку: «Я обожала книги, мне всегда хотелось прожить несколько жизней в одной. И в своей профессии я люблю не только дни перед камерой, но и вечера за чтением сценариев — дома на диване с очками на носу. Все-таки история в фильме главное, и неважно, показывают его в кино или по телевизору». 

А что в профессии не нравится? Джулианна опускает голову, потом робко смотрит мне в глаза и тихо произносит: «Терпеть не могу общаться с журналистами». При этом она доверительно накрывает мою руку своей и много раз смущенно извиняется: «Не поймите превратно; когда фильм снят и работа сделана, я о ней моментально забываю и переключаюсь на другую. Мне не нравится жить жизнью своих героинь и совершенно не хочется объяснять зрителю мотивы их поступков. Это ведь и так ясно после просмотра картины».

     А все остальное в жизни она делает с удовольствием? «Признаюсь, не люблю заниматься спортом, но три раза в неделю заставляю себя ходить на йогу, — улыбается актриса. — Зато вечером можно побаловать себя бокалом вина в компании друзей. В Нью-Йорке еще не вышло из моды ходить друг к другу в гости и обсуждать книги и кино».             

     Нью-йоркская, а не калифорнийская прописка — то, что отличает Джулианну от других див Голливуда. Ее стиль — героиня 1970-х, как ее искренняя и одновременно порочная Эмбер из «Ночей в стиле буги». На красные дорожки Джулианна выбирает самые экстравагантные наряды. В Каннах, куда она приехала не только как актриса, но и как подруга Chopard и лицо L’Oréal Paris, актриса выходила то в длинном обтягивающем красном платье Givenchy c расшитыми цветами и перьями лифом и юбкой, то в черно-белом Louis Vuitton, усыпанном пайетками, и в массивных бриллиантовых серьгах-гирляндах. 

«ДВАДЦАТЬ ЛЕТ Я ПОСВЯТИЛА ДЕТЯМ. КОГДА ОНИ ВЫРАСТУТ, Я ОТПРАВЛЮСЬ В КРУГОСВЕТНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ»

«Мы со стилистом по полгода готовимся к таким мероприятиям, как Канны или прием в Метрополитен-музее: переписываемся с модными Домами, придумываем образы. А в жизни я ношу то, в чем мне удобно, — говорит Джулианна, которую незадолго до нашей встречи заметили в Нью-Йорке в парке цвета хаки, тренировочных брюках adidas, кроссовках и очках-авиаторах. — Сумка обязательно должна быть средних размеров, вместительная и симпатичная. Люблю черный цвет. Практично и неброско, особенно когда у женщины уже и так рыжие волосы. Косметики использую минимум — блеск для губ, румяна и, конечно, солнцезащитный крем».

     «Украшения люблю небольшие, — продолжает акт­риса. — Маленькие тонкие колечки, подвески или, например, серьги-гвоздики Chopard. Они должны быть связаны с эмоциями, важными событиями в жизни, любимыми людьми. Например, муж подарил мне обручальное кольцо, с обратной стороны которого выгравированы имена наших детей Калеба и Леи, — мы поженились уже после их рождения. Подобные знаки внимания, а не количество каратов делают вещи для меня бесценными».             

     За пределами съемочной площадки жизнь Джу­лианны и ее мужа Барта Фройндлиха (он режиссер ­нашумевших сериалов «Блудливая Калифорния» и «Моцарт в джунглях») вертится вокруг детей. Сегодня на съемке она то и дело отвлекалась на общение с ними в Snapchat и с удовольствием рассказывала, как девятнадцатилетний сын провел свой первый год в колледже, увлекся баскетболом и теперь мечтает стать профессиональным игроком. Дочке пятна­дцать, и родители рассчитывают, что еще года четыре она проживет дома, но план на будущее уже готов.             

     «Двадцать лет я посвящала свою жизнь детям, мне и Барту будет сложно жить без них. Но мы с мужем уже решили, что, когда и дочь покинет дом, мы отправимся в путешествие. Я мечтаю уехать из Нью-Йорка месяца на два. Наверное, многим это может показаться сравнительно небольшим сроком. Но мне в жизни еще ­никогда не доводилось так долго путешествовать. ­Надеюсь приехать и в Россию».

Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.

Фото: Miguel Reveriego