Художница Хлоя Вайз родом из Монреаля, но живет и работает в Нью-Йорке, а последние несколько месяцев провела в Копенгагене, где заканчивала работу для своей самой масштабной сольной выставкой And Everything Was True в Музее современного искусства Хернинга. Посетить ее можно до 29 марта 2020 года.
Работы 28-летней художницы — пародия на консьюмеристский мир, частью которого выступает и сама Вайз. Так, на картине «Извращенно универсальный» (Perversely Versatile) 2019 года изображены писатель Мартин Конгстад и Эрик Кристисон, канадский хореограф, который работал над показом Gucci весна-лето 2020. Их фигуры соседствуют с обрезками тканей оттенков драгоценных камней. «Вы точно солгали нужному человеку» (You definitely lied to the right person) этого же года — портрет американской художницы и соосновательницы бренда Puppets and Puppets Карли Марк в футболке с ироничной надписью «S.P.E.R.M. Society for the Preservation of Equal Rights for Men» («С.П.Е.Р.М.А. Сообщество по охране равных прав для мужчин»). А главная героиня полотна «Толерантность к лактозе» (Lactose Tolerance) 2017 года — модель Лили Макменами, одетая в объемную белую блузу и позирующая с банкой сгущенного молока Nestlé.
Тонкое чувство юмора вкупе с пониманием того, как цвет, свет и текстура работают в единой композиции, привели Вайз к сотрудничеству с Симоном Портом Жакмюсом — дизайнер пригласил художницу стать автором весенне-летней рекламной кампании Jacquemus 2019.
Не успев открыть одну выставку, Вайз уже приступает к работе над другой. Следующий питстоп — групповая экспозиция в нью-йоркской галерее Almine Rech, где картины молодой художницы будут представлены наравне с работами Матисса и Пикассо. Выставка Lineup должна открыться 30 октября.
Для Vogue Уайз нашла место в своем плотном графике и поведала о своих источниках вдохновения и моде как инструменте коммуникации.
Вы живете в Нью-Йорке, но сейчас перебрались в Копенгаген для подготовки к выставке And Everything Was True. Повлияла ли временная остановка в столице Дании на вас и ваши работы?
Процесс создания картин все время меняется в силу своей непрерывности: я наблюдаю за людьми при определенном освещении, по-разному думаю о цветах и тенях или рефлексирую на тему того, чему училась в колледже. Живопись напрямую связана с постоянным наблюдением за тем, что тебя окружает.
Вообще такие быстрые города, как Нью-Йорк, действуют на меня плодотворно: я постоянно куда-то бегу, что-то создаю, и у меня нет возможности остановиться и сделать перерыв. В то же время это заставляет меня больше ценить паузы. В Копенгагене много чего происходит, но здесь меньше отвлекающих факторов, здесь я избавилась от страха упустить нечто важное. Из-за подготовки к выставке у меня не было возможности замедлить привычный темп, но находясь в более спокойном городе с чистым воздухом и водой, где можно спокойно купаться в порту, я стала больше ценить терпение.
Самое странное — узнавать новости из США, особенно когда я «выключаюсь» на несколько дней, а потом вновь возвращаюсь в режим онлайн. Чем дальше ты находишься от всего этого, тем отчетливее понимаешь, какой цирк творится в политике. Когда видишь, что происходит в администрации Трампа, сколько несправедливости она порождает и с каким сенсационным посылом об этом пишут медиа, невольно осознаешь, что общество оценивает такое положение дел как норму и культивирует позицию «это не мои проблемы».
Какие художники оказали на вас наиболее сильное влияние?
Я всегда восхищалась тем, как художница Элис Нил работает с краской и умудряется запечатлеть людей в почти документальной манере, рисуя их в интерьерах своего жилища, будто это альбом с вырезками или ежегодник. В начале этого года я была в Лондоне и попала на выставку Хоакина Сорольи в Национальной галерее. Она многому меня научила: увидев, как Соролья работал со светом, я буквально расплакалась и теперь не могу перестать об этом думать.
Instagram content
This content can also be viewed on the site it originates from.
Instagram content
This content can also be viewed on the site it originates from.
Вы можете выделить какие-то общие черты в людях, которые вам позируют? Что вы ищете в будущих героях своих портретов?
Ненавижу слово «вдохновение» — его используют слишком часто. Мне интересны люди, готовые творить, будь то написание музыки, рисование или постановка хореографии. Часто бывает, что во время продолжительного диалога с человеком я начинаю замечать в его лице любопытные черты.
Те, с кем я работаю, — это не всегда мои знакомые или люди из моего непосредственного окружения. Например, для одного из групповых портретов, который я делала для выставки в Музее современного искусства Хернинга, модели специально прилетели в Копенгаген из Парижа, Лондона, Нью-Йорка и Лос-Анджелеса. Современные технологии позволяют нам все время быть на связи с людьми из самых разных уголков мира. А еще я постоянно фотографирую, а для групповых портретов иногда делаю коллажи из снимков.
Если исключить жанр «ню», рисуя людей, вы также задумываетесь об их одежде. Как вы считаете, может ли мода служить сильным инструментом коммуникации?
Думаю, что индустрия моды движется немыслимыми темпами: тренды остаются актуальными в течение всего шести месяцев, и если это не fast fashion, то вновь возвращаются в статусе ретро спустя несколько лет — и не претендуют на более глубокий философский статус. Мода прекрасно осознает свою смертность.
Существует странное и неправильное представление о том, что искусство — это якобы более интеллектуальное пространство для диалога, нежели мода. Возможно, так происходит потому, что арт-индустрия элитарна и функционирует в условиях рынка, и лишь немногие избранные художники имеют возможность транслировать свои идеи на весь мир. Искусство делает вид, что оно вечно и служит гораздо более глубоким выражением человеческих чувств, но порой оно столь же мимолетно и подвержено влиянию трендов, как мода.
Просто посмотрите на такие бренды, как Eckhaus Latta, Pyer Moss и Puppets and Puppets. Вокруг них сформировался определенный дух комьюнити, а героями их рекламных кампаний и показов, помимо моделей, становятся активисты, учителя, шеф-повара, художники, музыканты. Это знак того, что мода становится все более открытой и приглашает к сотрудничеству все больше людей из разных сфер.
Вы — автор рекламной кампании Jacquemus весна-лето 2019. Почему вам было важно принять участие в этом проекте и что именно вам нравится в коллекциях Симона Порта Жакмюса?
Мы с Симоном познакомились в парижском баре La Perle несколько лет назад. Он классно танцует и буквально заряжает энергией. Я провожу много времени на юге Франции, а он лучший гид по самым неочевидным местам Ривьеры — постоянно бывает в таких местах как Santo Sospir (вилла, декорированная фресками Жана Кокто, — Прим. ред.) и зданиях, спроектированных Ле Корбюзье.
Мне нравится, что он не просто транслирует историческое наследие юга Франции, но интерпретирует его в современном ключе. Здесь и отсылки к хип-хоп культуре, и образы типичных туристов с биноклями и паспортами. В его коллекциях есть ощущение уморительной кэмп-драмы — достаточно вспомнить огромные шляпы и крохотные сумочки. Мне всегда нравится добавлять в мои картины элементы юмора, и они не выглядят так, будто написаны в наше время. Это нас и роднит.
Какие чувства вы хотели бы пробудить в людях своими работами?
В последнее время большую часть моих работ составляют групповые портреты, кадрированные так, что все внимание фокусируется на ключевых героях. Взгляды моделей обращены на зрителей — они будто говорят им: «На что уставился?». Раньше мои картины отличались скорее неким вуайеризмом: изображенные на них модели словно не знали, что их рисуют.
Мне хотелось создать ощущение одновременно изоляции и единства, которые мы порой испытываем в обществе. Каждый из нас хоть раз чувствовал себя одиноким, находясь в комнате, полной людей. Заодно это позволяет исследовать тему индивидуализма. Сосуществование в группе несет перформативный характер: имеет значение динамика и то, получается она естественной или нет, социальные роли, которые мы выполняем, и те, которые, как нам кажется, мы должны выполнять.
