Кубинский драйв и парижский шик дуэта близняшек Ibeyi

Девушки покорили все французские музыкальные чарты и Карла Лагерфельда — на показе Chanel Cuba пели именно они
Дуэт Ibeyi фото и творческая биография певиц близнецов Наоми и ЛизыКаинде Диас | Vogue

У них на двоих две черные кудрявые головки и четыре языка: французский, английский, испанский и йоруба — наречие, пришедшее на Кубу из Нигерии, местная церковная латынь. Близнецы Наоми и Лиза-Каинде Диас, смешивая хип-хоп и соул, поют для нас, но о себе: «Я приду к твоей реке, омою мою душу».

Дуэт считают главным музыкальным открытием во Франции за последние пару лет. Французская эстрада вообще-то тяжела на подъем, и господствуют на ней немолодые люди. Еще выступает Шарль Азнавур, в цене Патрисия Каас, на сцену вернулся поэт и бард Рено Сешан, он же Renaud, даже последнее открытие, громкоголосая певица Zaz, — уже ветеран сцены. Алине, Лара Фабиан, Милен Фармер — все всё про них знают. И вдруг из ниоткуда появляются две красотки с венесуэльско-кубинскими кровями, совместившие электронику с этнической музыкой. Разве что по-французски не поют, ну да и это не важно. В 2015 году дуэт Ibeyi попал во все без исключения топ-листы — от тех, в которых сто позиций, до тех, в которых всего пять. Их дебютный альбом Oya, записанный на маститой студии XL Recordings, сравнивают с пластинками молодой Бьорк — такой же искренний замес этнического и современного. Музыку близнецов называют «невероятной», «магической», «межконтинентальной», точно они не девочки, а атомные ракеты. Сразу после премьеры их клипа River, в котором какие-то мускулистые руки держат близняшек за горло под водой и время от времени ослабляют хватку, позволяя то одной, то другой вынырнуть на поверхность, глотнуть воздух и выдохнуть несколько строк, Бейонсе позвала сестер сняться в своем видеоальбоме Lemonade — гимне сильной женщине в мире вероломных мужчин.

Мы встречаемся с девушками в хипстерском кафе Comptoir Général. Кафе расположено на старой фабрике, фабрика — на берегу канала Сен-Мартен, который пересекает восточную часть столицы по правому берегу Сены. Канал в Париже, Париж во Франции, но сестрички живут вне страны и времени. Им по двадцать одному году, но на съемку они приходят с мамой. Не потому что они маменькины дочки, а потому что она — их менеджер, их соавтор, их лучший друг. Папа, кубинец Анга Диас, был знаменитым перкуссионистом и барабанщиком. Десять лет назад он умер от инфаркта.

Родители давно жили в разводе, но сохраняли дружбу, девочки часто гостили у отца, и его смерть — одна из тем первого альбома, хотя и не называется напрямую. Ну, как в песне Mama Says: «Человек ушел, и мама говорит, что нет жизни без него». Конечно, не все так просто, но сестры не раз говорили, что музыка их спасла. Благодаря ей они возродились как семья, впервые увидели и поняли друг друга. «Мама нас поддерживает, она позволяет нам не терять фокус, видеть, куда мы идем, она нас собирает, когда мы рассыпаемся на кусочки, — говорит Наоми. — Это так важно, когда кто-то с детства понимает, что ты артист. Другие мамы играли с дочками в куклы, а наша ставила музыку и танцевала. И вот теперь я поняла, что у нас с мамой творческие, артистические отношения — кто сможет этим похвастаться?»

Это мама с детства повторяла им как мантру: «Помните, что вы родились разными». «Ибейи» с йоруба переводится как «близнецы», но сестер не спутаешь между собой. У Лизы прическа Анджелы Дэвис, у Наоми — аккуратно зачесанные пряди. Первая — хорошая ученица, вторая — принципиальная двоечница и носит татуировки, а сестра их терпеть не может. Они не говорят: «Мы совсем не похожи», они говорят: «Мы дополняем друг друга». Как в жизни, так и в творчестве.

Лиза сочиняет слова и музыку, играет на фортепьяно и вдохновляется джазовыми легендами Ниной Симон и Билли Холидей. Наоми обожает рэп и играет на каноне, народном латиноамериканском инструменте, который по сути просто коробка с резонатором, ведь рабам на плантациях не разрешали барабанов, ритм выбивали на ящиках.
— Сестра — это мелодия, ну а я — это ритм, — объясняет Наоми.
— Кто в вашем дуэте мотор, а кто тормоз?
— Наоми жмет на газ, а я торможу, — смеется Лиза.

Топ из хлопка с люрексом, хлопковый берет, расшитый блестками, все Chanel; платье из вискозы, Au Jour Le Jour; золотое кольцо Lion Arty, Chanel Fine Jewelry

Чем дольше мы общаемся, тем больше обнаруживается между ними различий. Наоми обожает танец, наслаждается, когда на нее смотрят. Лиза — созерцатель, ее главное увлечение — фотография. Она пока снимает на цифровую камеру, но хвастается, что один приятель клятвенно пообещал научить ее работать с пленкой. Когда я спрашиваю о том, какой тип фотографии или кто из фотографов ей ближе, Лиза называет американку Франческо Гудман, делавшую автопортреты в сюрреалистичных образах: «У нее загадка в каждом кадре, и сразу видно, что снимала женщина».

Наоми освоила профессию звукорежиссера и колдует над треками в студии, а вот за видео отвечает Лиза — она обожает кино. Среди ее любимых режиссеров — Джон Кассаветес: «Его «Женщина под влиянием» изменила мою жизнь». Еще матерый Алехандро Ходоровски, тот самый, что сказал однажды: «Другие делают кино глазами, а я его делаю яйцами». Лиза мечтает посмотреть его последний фильм «Бесконечная поэзия» — пропустила в прокате и теперь ждет случая увидеть его на большом экране.

Любовь обеих сестер к визуальному, конечно, не прошла бесследно. Мир моды сразу опознал родные души: прошлым летом Карл Лагерфельд позвал их петь на показе круизной коллекции Chanel на Кубе, назвав ниточкой, которая связывает Францию и Латинскую Америку. Так и есть, они родились в Париже, потом несколько лет прожили в Гаване. «Это тоже родина, — говорят они. — У нас там дом и родственники». Вот еще одна причина популярности. После того как полтора года назад Америка и Куба восстановили отношения, остров в Карибском море снова у всех на устах, как в 1960-е. В Штатах прошло несколько больших выставок о Кубе, ею вдохновляются крупнейшие марки от Chanel до Valentino. И лучших послов между Кубой и Европой, чем Ibeyi, просто не найти.

«Когда начинаешь петь, все как рукой снимает. Это такая радость — иметь возможность выпевать свои сложности, свою боль. Сцена — единственное место, где я не думаю».

Они до сих пор живут все вместе в маленькой парижской квартире на заполненном туристами Монпарнасе — кроме Наоми, Лизы и их мамы там прописан кот по имени Эчумингуа. Так звали волшебного покровителя их отца, и сестры считают кота родительской инкассацией. Но скоро привычный порядок вещей изменится — одна из сестер готовится уехать. «Я отправляюсь в другую страну, — говорит мне Лиза. — Пока не скажу в какую. Но это не проблема. Я буду приезжать в Париж, и мы будем работать вместе. Мы и сейчас с сестрой иногда целыми днями не видимся. Я встаю — Наоми еще спит, она бодрствует — я ложусь. Она тусуется с друзьями в барах — я готовлю своим ужин».

На руках у Лизы множество колец.
— Люблю серебро. До золота я еще не доросла, — говорит она и показывает перстень, который сделала сама, выколотив молотком. Ничуть не хуже других.
— Какую одежду вы носите?
— Что попроще — юбку или джинсы, я в моде old school. Вот моя сестричка — фанатка моды до кончиков пальцев. Я думаю, однажды Наоми откроет собственную марку.

Стиль: Катерина Золототрубова

Прически: Tie Toyama

Макияж: Ania Grzeszczuk

Тональный флюид с эффектом естественного сияния Les Beiges, N30. Набор для макияжа бровей La Palette Sourcils de Chanel, Brun. Тени для век Illusion d'Ombre Velvet, 98 Melody. Многомерная стойкая тушь для ресниц Dimensions de Chanel, 10 Noir. Помада-блеск для губ Rouge Coco Shine, 93 Intime. Румяна-стик Les Beiges, Blush N20.

Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.

Фото: Amira Fritz