Почему Гарри Нуриев — один из самых важных российских дизайнеров

«Одежда — это самый быстрый и легкий способ улучшить отношение к себе. Для того чтобы изменить внешность на более глобальном уровне, нужно сильно постараться: придерживаться здорового питания, пить много воды, хорошо спать, заниматься спортом, а когда ты покупаешь красивый топ или сумку, или кроссовки, эффект моментальный. Правда, всего на несколько часов. Но если ты нашел свой стиль, эти несколько часов могут перейти в постоянное состояние», — говорит 34-летний дизайнер интерьеров Гарри Нуриев, объясняя, почему от бетона и стали ему хочется перейти к нейлону и хлопку.

Выходца из обычной ставропольской семьи, выпускника МАРХИ и основателя нью-йоркской Crosby Studios Нуриева по обе стороны Атлантики знают как «любимого дизайнера инстаграма». Так его назвала газета The New York Times за фотогеничные, минималистичные интерьеры, где главную роль играет чистый цвет, заливающий мебель, стены, светильники, оконные рамы и кухонные раковины. Он может быть нежно-голубым, как в его московской квартире в новоарбатских переулках. Мятным, как в студии Mia Yoga, где все углы и контуры предметов обведены тонкой чертой, будто это трехмерная графика. Золотым, как в бутике российского ювелирного бренда Avgvst. Розовым металликом, как в ресторане Rare Pastrami Bar в районе Мясницкой. Или ярко-фиолетовым, как в прошлогодней коллаборации с нью-йоркской маркой Opening Ceremony. Для нее Нуриев сделал не только коллекцию мебели со стулом, покрытым длинным ворсом, и ковром, похожим на пятно пролившейся краски, но и футболки с сумками, по которым будто мазнули разок-другой широкой кистью.

Полированные поверхности Нуриев сочетает с шершавым бетоном и кирпичом. Любит легкие металлические конструкции и изящные классические арки. И то и дело вдохновляется неказистой перестроечной юностью: в люстре вместо хрустальных подвесок использует прозрачные, с синими колпачками, шариковые ручки, стену ресторана облицовывает квадратиками битой керамической плитки, а классическую дворовую карусель покрывает фиолетовой краской и превращает в арт-объект. Есть, впрочем, и отсылки к русскому деревянному зодчеству — резные воронки водосточных труб стали у Нуриева лампами. На декабрьской Design Miami с ними фотографировались Джереми Скотт и давняя поклонница русского дизайнера Даша Жукова.

Но главным хитом ярмарки стали не они, а разработанный Гарри офис Balenciaga: кресло целиком, включая подлокотники и колеса, обтянуто белой кружевной тканью, будто над ним поработали вологодские мастерицы, а принтер и кондиционер вырезаны из дерева и покрыты медовым, как в советских школах, лаком. Распечатывать документы и охлаждать воздух они не могут, зато их можно использовать как ящики для хранения. «Про нас даже Time написал, это был их единственный отклик на всю выставку», — гордится Гарри и обещает сделать еще одну коллаборацию с Демной Гвасалией, с которым его, конечно, роднит интерес к постсоветской эстетике, но «это случится, когда наши офисы будут располагаться на одной улице, а пока я сфокусирован на своей коллекции».

На разговор о ней у нас есть буквально пятнадцать минут, потом Гарри нужно бежать на самолет, на что намекает полусобранный прозрачный чемодан, лежащий неподалеку от голубого округлого стола, за которым мы сидим. Но Нуриев вместо ответа на мой вопрос пристально смотрит мне в глаза и тихо, но уверенно говорит: «Нам нужно наладить контакт. Если его не будет, интервью получится плохое. Мои ответы будут кривые и несимпатичные. Я знаю, что делаю. Что вы думаете о русских дизайнерах? Есть у них будущее вообще?» «Боюсь, что это, как о судьбах родины, долгий разговор, — отшучиваюсь я. — А вы себя к русским дизайнерам относите?» «Когда заходит речь о человеке, то говорят, откуда он и где он живет. И каждый сам выбирает, что ему важнее. Я здесь родился, живу в Америке. А дальше пусть аудитория моих проектов решает. Моя задача — создать бренд, который поменяет отношение людей к себе и своему телу. Одежда не может сделать человека лучше, не может научить его быть разговорчивым в компаниях или находчивым в трудных жизненных ситуациях, но она точно может сделать так, что человеку будет приятно улыбнуться себе в зеркале. А в наши непростые будни этого порой оказывается достаточно, чтобы принять какое-то важное для себя решение и двигаться дальше. Мода дает шанс себя проявить, не выходя из зоны комфорта, и это здорово».

Он говорит, что интересовался модой с первого дня жизни, сам носит Balenciaga, Yeezy и начинающих корейских дизайнеров и удивляется, почему только сейчас решил взяться за моду всерьез. «Чем я только не занимался — от графического дизайна до персональной выставки в Далласском музее современного искусства, но мода всегда была со мной. Я, видимо, ждал правильного момента и правильных людей».

Для начала Гарри этой весной выпускает коллекцию украшений вместе со своим другом и помощником Джереми Скотта Тайлером Биллинжером и Натальей Брянцевой из Avgvst. «Эта история сильно перекликается с тем, что я делаю в дизайне интерьеров: беру привычный, дешевый предмет и превращаю его в роскошный объект, который прекрасно вписывается в дорогие пространства, принадлежащие очень капризным и избирательным людям. За основу ювелирной коллекции я взял однодолларовые пластмассовые бусы, которые чаще всего можно увидеть на фестивалях в Сан-Франциско. Люди обычно бросаются ими друг в друга. Вот смотрите».

Гарри протягивает мне нитку бусин цвета фуксии. Выглядит как пластик, а ладонь оттягивает солидно. «Когда люди слышат, что это серебро и ручная работа, у них случается тотальный шок. Это мой любимый эффект. Мы настолько искушены в этой жизни, что нам трудно оторвать взгляд от телефона, но, сталкиваясь с такими сюрпризами, мы удивляемся, как дети, и возвращаемся в реальный мир». В коллекции будут колье, браслеты и серьги фирменных цветов Нуриева («мы покрываем серебро лаком») и подвески в виде ладошек, например. Длину нитки, цвет бусин, количество кулонов можно подбирать индивидуально — все будет делаться на заказ через интернет-магазин. Самые популярные модели позже начнут продаваться офлайн.

А что же собственно мода? «Начнется все весной с проекта на ярмарке Frieze в Нью-Йорке. А потом эти арт-объекты будут адаптированы к языку повседневной одежды, и к сентябрю я выпущу коллекцию, где будут платья, плащи, сумки из экологичных материалов. Но мне важно начать с искусства, чтобы максимально точно выразить свою мысль. Мне интересно, как выбирают одежду люди, которые руководствуются не знаниями о моде, а интуицией. Это чистый, искренний выбор. В детстве меня окружали мама, бабушка, друзья, учителя в школе. И не было понятия модно — немодно. Был любимый человек, и тебе нравилось все, что он носит. Конечно, не существует информационного вакуума и людей, совсем ничего не знающих о том, как сейчас принято одеваться. Дело тут скорее в личном отношении к одежде. Можно смотреть фильм «Весна» и запомнить только сюжет, игру актеров, а не то, как одета Орлова. Или люди, у которых нет машины, часто не разбираются в том, какие бывают марки и модели. Просто их внимание занято другим. Так и с модой. Это не значит, что я отрицаю тенденции. Мода играет важную роль в том, чтобы люди на улицах выглядели красиво. Но мне, за что бы я ни брался, будь то дизайн или искусство, интересно посмотреть на вещи с другой стороны. Этим я и займусь».

Груминг: Ольга ЧарандаеваАссистент фотографа: Антон Гребенцов/BoldСтилист: Лилит РашоянАссистенты стилиста: Юлия Варавкина; Анастасия КарлышеваПродюсеры: Карина Чистякова; Маргарита СиняеваАссистенты продюсеров: Эстер Эванс; Алиса Шмидт

Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.

Фото: Евгений Шишкин