Лето рядом. Купальники грозными рядами полощутся в моем мозгу.
И я уехала худеть на Пхукет, в Таиланд. Там есть шеф Джимми, он не только красивый, но и талантливый. (Настолько, что одна легендарная московская йогиня, главный редактор и зачинатель глянцевой журналистики в Москве, мгновенно вспомнила его имя в случайной беседе, а она абы кого, поверьте, помнить не станет.) Джимми сделал программу веллнесс; про то, как он готовит для обычных посетителей, не отягощенных демоном похудения, я еще напишу. Веллнесc-диета была такой, что почувствовать голод было невозможно. Наоборот, еды было, казалось, больше, чем нужно.
Слева на картинке внизу – завтрачный буфет с кастрюлями Le Creuset. В идеале мне хотелось бы похудеть так, чтобы не было технической возможности даже поднять знаменитую чугунную крышку. Потому что под крышками – соблазны, которые мне ни к чему. Правая картинка – мой первый завтрак на пути к этому идеалу, Granny's cleanser: биойогурт, изюм, мед, сельдереевое пюре. И мой последний кофе: после веллнесса я не пила кофе месяц-полтора, не хотелось. Первый день в программе значился как Release («Избавляемся от лишнего»?)
Отель мне понравился, он был маленьким. До моря от виллы было 3 минуты, до спа – 2 минуты, до ресторана La sala вообще рукой подать. Номеров не было, только виллы, исполненные в стиле тайской деревни (которую уже никто, наверное, и живьем-то и не видел, поэтому присутствует полезный этнографический элемент). Каждая вилла – деревянная, на сваях, с дощатым двориком, где бассейн, лежанка, еще лежанка, бар и еще один бар, который, ого, винный шкаф.
Второй день назывался Relief («Облегчение»). Я ела там так:
На третий – так:
и, да что там, ужинала даже так:
Вход в виллу с общей дорожки укрыт каменным расписным забором, все узоры разные, и все мне понравились. На дорожке – отпечатки листьев в стиле модного когда-то в Москве интерьерщика (и теле-даже-ведущего про то, как расписать под хохлому полезный предмет в доме) Марата Ка.
На прикроватном столике – ваза с рыбкой, а рядом открытка с текстом «Меня зовут Nong Pla Sib Song, и я твой друг». Я все время волновалась, кормят ли рыбку (наверное, это диетная аберрация сознания). На правой картинке – вид сквозь мои личные воротца на зеленую лагуну с утками. Ночуют утки в домике, а утром бывают выпускаемы дежурным по уткам и начинают немедленно клянчить хлеб в воде возле ресторанных столиков, изображая голод и бесприютность.
Эта «хлебница» на фото внизу – что-то типа бюро на террасе, а внутри нее всякие полезные вещи: спрей от комаров, бокалы, штопор. Последний мне бесполезен, я же в веллнесс-программе, там вино не показано.
Зато сок из пророщенной пшеницы можно выпивать сколько хочешь, и девушка тебе его жмет, а мед из сот капает под действием закона всемирного тяготения самотеком, по желанию:
Еще один завтрак. Его сначала слегка перепутали и подали блюдо дня, яйца-пашот с малосольным лососем, но я к этому моменту уже вошла в состояние нирваны и легко отказалась от белков в пользу фруктов. Даже не соблазнилась на сухофрукты, которые удобно для веллнесс-меня стояли в закрытых банках, и бродя с тарелкой на утреннем буфете, их одной рукой не зачерпнуть:
В пять часов на вилле регулярно случался файв-о-клок из вегетарианских роллов на пару, приправленных симпатичными официантами:
А вот это внизу, как вы думаете, что? Выдержу паузу минуту и сейчас скажу: сибасс на блоке гималайской розовой соли. После подачи соль остывает сутки и меняет цвет. Такую роскошь я ела только в первый день, потом только облизывалась. Лучше бы было мне не знать, какой пресноводно нежной оказывается сибасс, полежав на высокогорном розовом минерале.
Обеды и ужины проходили у моря с семикилометровым заповедным (то есть без единого лежака и ресторана) пляжем. По нему меня гонял инструктор Джо, красавец и очень светский малый, развлекавший меня беседами весь час, пока я вязла ногами в песке. Отельный пляж раскинулся на подступах к пляжу основному, он был сложносочиненный: лужайка, бассейн, бар, ресторан для ужинов и обедов – и не виданный мною ранее огромный бассейн по щиколотку, где стоят лежанки и зонтики, и снуют официанты с коктейлями.
Ну и – спа. Там с семи утра меня ждала инструктор по йоге, прекрасная Хани, и инструктор по тайчи, внимательнейший Арсис. По очереди. Я шла по мостику вглубь зеленой, как зеленое молоко, лагуны к крытой дощатой терраске, и час гнулась, тянулась, пила чай с имбирем. Завтракала в ресторане, возвращалась в спа, лежала в ванне зеленого чая, принимала массажи и скрабы от девушки Гольф с фантастическими руками, едва успевая поплавать в Андаманском море и бежать на обед.
На третий день мне уже было не лениво выходить наружу, ходить по тропинкам и подниматься по лесенкам. Если вдруг на меня нападала слабость и паралич воли, немедленно возникала русская девушка Анастасия, которая была точнее идеальных гринвичских хронографов, и перед началом любой процедуры, включая еду, ждала меня на месте. Не приходить было невозможно. Она была ангел, но совершенно пунктуальный ангел, и совершенно точно знающий, что мне нужно в данный момент жизни.
По вечерам в «тайской деревне» зажигали масляные факелы, расставлялись там и сям свечи, и было сумеречно, темновато, как в настоящей сельской глуши.
Я мужественно не обращала внимания на винотеку и бар над ней. Зачем мне вино, пусть и верхняя линейка, если эйфория всегда при мне? Подниматься в бар нужно было по винтовой лесенке вокруг гигантского ствола инжира. Там вокруг круглой барной стойки висели трехметровой длины люстры из световодных нитей, качаясь на ветру, а диваны стояли так, чтобы прямо под ногами у сидящего оказывалась вечерняя лагуна, не прикрытая защитным стеклом, поэтому теоретически можно свалиться со второго этажа, если перепрыгнуть узкий карниз с водой и масляными лампами. Винотека от греха располагается под баром, на первом этаже.
Вообще же в отеле не было много детей, и отель, очевидно, не заточен под их прием: кроме возможности нырнуть из бара в лагуну, можно сделать то же самое из двора собственной виллы, двери распахиваются прямо в водоем на высоте пары метров, и никаких предупреждающих надписей типа «не охотиться на уток» и «не плавать в воде». Те дети, которые мне попадались, были в целом младенцами. Русских было не видно, пока не начал надвигаться международный женский день, тут зашелестело «Russian jet» и «четыре виллы». На вилле по соседству со мной появилась пара с выраженным донецким акцентом, он – крепкий дед в стиле Энтони Хопкинса, она – истеричная блондинка на каблуках без стиля, и девочка лет 6, которая отчаянно решала, какую методику использовать в жизни – папину или мамину, то есть наплевать на все или постоянно быть недовольной. Семья выглядела как комическая пара из пьесы; появлялись переругиваясь, говорили громче всех, орали друг другу с одного конца пляжа на другой поверх голов, кричали на вилле, как в одесском дворе, «чо ты хочешь? ну что ты хочешь?». Не будь я в нирване, пошла бы лично поздравить с женским днем и рассказать правила хорошего тона.
Остальные отдыхающие были гармонично сложенными мужчинами и женщинами возрастного интервала от 25 до 40, в основном парами. Казалось, их тут специально держат, чтобы показать, как выглядит здоровая человеческая гетеросексуальная особь. Не было живых мощей с бриллиантами, не было анорексичных людей модных пропорций невнятного пола, не было веселых толстушек и жизнерадостных толстяков с пивными животами. Поэтому, а также потому, что я была в нирване, мне на крикливых условно русских было наплевать (в соответствии с методикой Энтони Хопкинса), за шесть дней я похудела на 3,8 кг и улетела на Самуи дожимать вес.
(продолжение следует)
Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.