Карл Лагерфельд — об «эльбской» коллекции Métiers d'Art

На приглашении летящая геометрия здания запечатлена самим Карлом. Коллекцию верный своему принципу никогда не оборачиваться назад модельер создал без оглядки на ностальгические воспоминания, что было бы вполне логично и наверняка вышло бы очень красиво, благодаря мастерству вышивальщиц, вязальщиц, шляпников, ювелиров, обувщиков и других мастеров Métiers d'Art. Свое внимание Лагерфельд сконцентрировал на образе моря. На далеком горизонте, на могучих кораблях в гамбургском порту, который теперь, став одним из крупнейших в Европе, по словам дизайнера, полностью сменил свой внешний вид и настроение.

«Я не из тех, кто испытывает ностальгию — при каждом новом взгляде в любую сторону в моей голове начинают роиться идеи. Вдохновением для этой коллекции, например, послужили грузовые контейнеры, их геометрия», — говорит Карл. Беседуя с нами, он то и дело раздает инструкции своей команде: «Застежка должна быть вот здесь, под воротником, за бабочкой. Нужно укоротить эти брюки на полмиллиметра и подправить шов, сгладить едва заметную складку». Его цель — осовременить классические образы и придать флер роскоши всему — от платья ручной работы до матросской бескозырки с вуалью из нежнейшего шифона. Рядом с Лагерфельдом писательница Аманда Харлек, его муза. Ее альбом с туманными черно-белыми снимками лодок и порта прекрасен и таинственен.

Карл признается, что решение приехать в Гамбург не имеет никакого отношения к его собственному прошлому. С судьбой Коко Шанель этот город тоже не связан, что отличает его от предыдущих локаций. Зато само здание филармонии сыграло свою роль. Волнообразная крыша здания нашла в коллекции отражение. Кстати сказать, огромные затраты на ее строительство все еще повод для критики. «Я думаю, с точки зрения дизайна филармония — одна из самых интересных новых построек Европы. Херцог и де Мёрон просто гении», — говорит Лагерфельд о швейцарском дуэте архитекторов, авторов проекта. Всегда смотреть в будущее — вот в чем суть жизненной философии Карла. Однако нельзя не заметить, что он шокирован чередой смертей своих коллег: Аззедина Алайи, Эрве Леру (дизайнер марки Hervé Léger) и Пьера Берже, партнера Ива Сен-Лорана.

«Знаете, за последние три месяца не стало двух моих главных соперников, — говорит Лагерфельд. — С Аззедином мы даже не были толком знакомы — мы виделись всего три раза в жизни. Он меня всегда недолюбливал и критиковал за то, что я не шью одежду своими руками, хотя сам не умел так рисовать, как я. С Пьером Берже — другая история. В свое время мы были друзьями, 40 лет назад. Но не теперь. Когда он умер и мне позвонили из моего цветочного магазина узнать, будем ли мы что-то посылать, я ответил: не будем».

Внезапно в комнате появляется главная любовь Лагерфельда: Шупетт, пушистая белая бирманская кошка, которая сопровождает его (вместе с приставленной к ней личной горничной) всюду, и в поездке в Гамбург тоже. Модели, портные, парикмахеры, визажисты и музыканты — все замирают, как будто бы в комнату вошла сама королева. Шупетт выглядит согласно своему положению. Она самый лучший друг Карла. Она и еще тысячи книг на самые разные темы, расставленные на полках в его домах.