Удобные и практичные брюки палаццо знакомы многим, однако кем они были придуманы и в честь какого дворца названы — факты малоизвестные. Меж тем их создательница — легенда итальянской моды, русская княгиня Ирен Голицына.
Маленькая княжна из Тифлиса бежит от революции
Ирина Голицына родилась в Тифлисе в июле 1918 года, в разгар Гражданской войны. Мать Ирины Нина Лазарева, представительница богатой семьи из Грузии, и отец, князь Борис Львович Голицын, поженились за несколько лет до революции и жили в Саратове. В 1918 году князь отправился в свой полк, стоявший в Тифлисе, жена последовала за ним, но война разделила супругов. Нина ждала мужа в Тифлисе до последнего, однако, вняв уговорам итальянского консула, все же покинула страну. Князь Голицын узнает, что у него родилась дочь, лишь два года спустя.
Попасть в Италию русским беженцам было непросто. Нина с маленькой Ириной на руках застряла в Константинополе, положение казалось безвыходным: последние драгоценности проданы, денег нет, как нет и разрешения на въезд в Италию. Помог молодой служащий итальянской военной миссии: он подложил документы командующему, который подписал их не читая. В мае 1919 года Нина с годовалой дочкой приехали в Рим. Еще через год нашелся отец Ирины. Он наконец познакомился с дочерью, но семейные отношения не заладились — князь уехал в Париж и развелся с женой. Ирина не поддерживала с ним связь, считая его уход предательством. От отца ей остался лишь титул. Впрочем, тогда это все еще кое-что значило. Имя principessa Golitsyn (сама Ирина писала Galitzine) звучало громко.
Принцесса Голицына и римский свет
Одной из близких подруг детства Ирины была Симонетта Колонна ди Чезаро, тоже носившая титул «принцесса» (principessa в переводе с итальянского означает «княгиня» и «принцесса». — Прим. Vogue). Представительница одной из знатнейших семей Рима впоследствии тоже станет дизайнером и создаст свой Дом моды, правда, к этому моменту дружба между двумя аристократками угаснет. Ирен Голицына и Симонетта Колонна ди Чезаро разделят модный олимп, но не будут разговаривать друг с другом 20 лет.
После школы княжна поступила на факультет политических наук Римского университета, но больше всего ее интересовала мода. Перед началом войны Ирина окончила университет и вошла в римский свет. Русская аристократка, красавица, она блестяще говорила на французском и английском, не считая итальянского и русского, которые были для нее родными языками. Голицына вращалась в светских кругах, общалась с послами, министрами и другими аристократами. Так, в салоне княгини Изабеллы Колонны она познакомилась с Сильвио Медичи, которому предстояло стать ее мужем.
Война, переводы и мечты о моде
В начале Второй мировой войны Ирина по настоянию матери покинула Рим, жизнь в котором становилась все сложнее, и не без приключений перебралась в Бухарест, где работала в Красном Кресте. Там она познакомилась с Джанни Аньелли, утонченным юношей младше ее на два года. Джанни и Голицына стали друзьями. Впоследствии Аньелли унаследует семейный бизнес (компанию Fiat), станет самым богатым и, пожалуй, самым модным мужчиной Италии.
После относительно безоблачных месяцев в Румынии княжне пришлось вернуться в Рим. Город голодал, продукты продавались на черном рынке за огромные деньги. Ирина старалась не думать об ужасах войны, авианалетах и скудном питании. Она ходила на курсы живописи и предавалась мечтам на страницах еще довоенного Vogue. Во время оккупации Рима немцами Ирина работала переводчицей фильмов, а после, ближе к концу войны, ее пригласили на работу сестры Фонтана, создавшие, пожалуй, самый знаменитый Дом моды послевоенной Италии.
Княгиня-пиарщица
В ателье Фонтана Ирина работала и моделью, и, как бы ее должность называлась сегодня, PR-директором: организовывала показы и другие мероприятия, собирала гостей. Однако осторожность сестер, их нежелание следовать парижской моде и холодное отношение к идеям Голицыной привели к тому, что расстроенная княжна на одном из светских обедов пустилась в рассуждения о том, как она разочарована своей работой и что могла бы сделать. Энтузиазм Ирен был заразителен: трое влиятельных мужчин — Сильвио Медичи, Руди Креспи (работавший в Vogue) и герцог Рикардо ди Сангро — прямо на том обеде убедили ее открыть собственное дело. Все финансовые и административные вопросы они взяли на себя, Голицына же должна была отвечать за моду — идеальный расклад. Параллельно с созданием ателье в 1949 году Ирен вышла замуж за Сильвио Медичи.
Ателье Ирен Голицыной
Поначалу Ирен лишь повторяла за Парижем: она покупала модели у крупнейших французских Домов и адаптировала их на итальянский манер (чуть ярче, чуть наряднее и никаких черных костюмов). Ателье Голицыной довольно быстро стало популярным среди светской публики.
В 1951 году Джованни Джорджини (отец итальянской моды) организовал во флорентийском Палаццо Питти первый показ итальянских дизайнеров. Впрочем, Ирен это событие пропустила. В Белом зале Палаццо Питти она появилась позже: первое шоу Голицыной во Флоренции состоялось в 1959-м.
Перелом в стиле ателье княгини Голицыной случился в начале 1960-х. Италия стала занимать более значимое положение в моде и начала теснить Париж. Флорентийские модные показы привлекали все больше зрителей, вещи итальянских марок все лучше продавались в США. Кроме того, Италия сделала ставку на готовую одежду, пока консервативный Париж держался за высокую моду — это позволило ей вырваться вперед. К концу 1950-х Голицына уже не покупала модели в Париже — она создавала свои.
Дворцовая пижама
Мир менялся, но некоторые вещи оставались неизменными. К примеру, излюбленное место отдыха элиты — остров Капри. Там маркиз Эмилио Пуччи создал одноименные брюки, там же княгиня Голицына придумала «дворцовую» пижаму — достаточно элегантную, чтобы принимать в ней гостей, и в меру вальяжную, под стать духу острова и его обитателей. Эти расшитые брючные костюмы Ирина делала исключительно для себя.
Начиналась эра прет-а-порте, закупщик универмага Harvey Nichols попросил Ирен подготовить небольшую коллекцию готовой одежды, например, костюмов-пижам, какие она носила сама. Голицына сшила свои первые «пижамы» из баснословно дорогого шелка, заказанного в Бангкоке. К слову, подругам, жаждавшим заполучить такие же, она не признавалась, что это модели ее авторства. Harvey Nichols княгиня поначалу тоже отказала, но директор универмага сделал предложение, отказаться от которого было сложно: если Голицына включит дворцовые пижамы в свой показ в Палаццо Питти, универмаг закупит всю коллекцию до единой вещи. Ирен согласилась.
Коллекция так впечатлила Диану Вриланд, что та предложила организовать съемку этих дневных пижам на итальянских светских дамах в одном из старинных дворцов. Фотографии появились на страницах Vogue. Презентация в Палаццо Питти, съемка в палаццо Дориа — Диана Вриланд окрестила модную новинку «пижамой Палаццо», дворцовой пижамой. В 1960-е эти комплекты станут практически светской униформой для домашних приемов. Поначалу брюки были прямыми и укороченными, но к концу десятилетия силуэт изменился. Брюки дворцовой пижамы стали широкими и свободными. Собственно, их мы сейчас и называем брюками палаццо.
Звезда итальянской моды
В начале 1960-х Голицына окончательно взошла на олимп итальянской моды и не сходила с него вплоть до 1990-х годов. В то время как многие итальянские дизайнеры порывались покорить Париж и терялись там меж крупных и старых Домов, Голицына оставалась верна Риму и планомерно развивала бизнес. «Предпочитаю быть первой в Италии, чем последней в Париже», — говорила княгиня. Так и было. Модная, светская, успешная, Голицына была символом моды Рима. Она дружила с Жаклин Кеннеди-Онассис, была очень близка со Ставросом Ниархосом (крупным судовладельцем и помимо прочего дедом Ставроса Ниархоса-младшего — мужа Даши Жуковой), Марией Каллас, Руди и Консуэло Креспи. Да что там, весь круг ее друзей был блестящим, а среди клиенток значились имена звезд первой величины: Лиз Тейлор и Софи Лорен, к примеру.
В 1960-х Ирина стала «знаменосцем» образа женщины в брюках в итальянской моде: шелковые брючные костюмы стали неотъемлемой частью гардеробов респектабельных дам. В 1970–1980-е бренд Голицыной рос и развивался, конечно, не без проблем, но может ли бизнес развиваться без них? В середине 1970-х Голицына показала коллекции в русском стиле за пару лет до Ива Сен-Лорана, запустила свою линию косметики и парфюма и представляла итальянскую моду на международных показах. В 1980-х ее стиль, под стать времени, стал крайне гламурным.
Возвращение в Россию
Впервые в России княгиня Голицына побывала в 1988-м, в год своего семидесятилетия. Она многократно могла бы побывать на родине своих предков, но отказывалась ехать просто как туристка. Для нее было важно быть приглашенной с деловым визитом — и такое предложение поступило. В апреле 1988 года в Москве состоялась целая серия показов Голицыной в концертном зале гостиницы «Россия», где каждый вечер две с половиной тысячи зрителей аплодировали ее моделям. Во время поездки Ирен наконец встретилась со своими родственниками Голицыными. «Особенно я хотела обнять своего кузена Андрея Голицына», — писала она. Состоялась и долгожданная встреча с Вячеславом Зайцевым, с которым Голицына находилась в долгой переписке. Советский модельер и кутюрье из Рима обменивались эскизами, идеями, мыслями о моде многие годы. «У него занято 600 человек — даже у Диора нет такого количества служащих. Треть из них, правда, составляют бюрократы. Я была поражена страстью, которая объединяла этих людей», — рассказывала Ирина о модном Доме Зайцева в своих воспоминаниях.
Связь Голицыной и России продолжалась и крепла в 1990-х. Ирина часто посещала Москву и Санкт-Петербург, начала продавать в России свои вещи и косметику. В 1996 году открылся бутик Голицыной в тогда еще совсем новой галерее «Актер» на углу Тверской, рядом с Пушкинской площадью (где теперь флагман H&M). Воссоединение с Россией произошло — свои мемуары княгиня Голицына так и назвала — «Из России в Россию».
Голицына очень хотела внести больше русскости в свои коллекции и искала дизайнера из России. В 1990-е восходила звезда Игоря Чапурина, молодой дизайнер уже успел победить во многих конкурсах и начал одевать звезд и новых богатых. Его вкус и стиль сильно отличались от дизайнеров старшего поколения, еще советской школы. Во время одной из поездок в Москву Ирина Борисовна пригласила Игоря на встречу. «В красивом твидовом костюме, юбка выше колена, загар юга Италии, массивные золотые браслеты, на шее золотая цепочка с кулоном в виде скелета в золоте отлитой рыбы, в сапогах с оттиском крокодиловой кожи... легкий акцент и дворянский слог. Княгиня Ирина Борисовна Голицына. Она сама меня выбрала» — так вспоминал эту встречу Чапурин. Многие часы молодой русский дизайнер (Игорю не было и 30 лет) и легенда итальянской моды проводили в телефонных разговорах Москва–Рим. Княгиня рассказывала о своих знаменитых друзьях, которых одевала, о Жаклин Кеннеди, Грете Гарбо, Элизабет Тейлор, о Доме, о красоте. Чапурин сделал для бренда Galitzine три коллекции, имевшие большой успех, и получил предложение переехать в Рим и работать в бренде на постоянной основе, но отказался, в Москве открывался его собственный бутик.
Княгиня Голицына ушла из жизни в 2006 году, ей было 88 лет. Всю свою жизнь она провела в Риме, став важной фигурой итальянской моды, символом римской элегантности, однако все время в ее кабинете стоял портрет Николая II, связывавший ее с дореволюционной Россией.