Думали ли итальянские родители, когда называли сына английским именем Уиллиам, что где-то на севере диком, практически в Сибири, среди волков и медведей именем их сына будет называться ресторан?
А Уиллиам Ламберти мало того, что открыл William's, собрав туда всех окрестных жителей, и они — посетители той ценовой категории, о которой можно только мечтать. Он еще успел побыть бренд-шефом Ginza, шефом новиковской «Галереи». И, пересидев непонятный полукризис в стране, Уиллиам недавно открыл свой собственный, ни к какой сети не принадлежащий, ресторан Honest над бутиком Aizel.
Это все была присказка, а сказка вот: сразу следом за Honest и в пятнадцати минутах пешком от него распахнул свои двери Ugolёk. (Внедрение одной иностранной или старорежимной буквы в русское слово перестало быть модным со времен «Бараshка». Но одна родная буква среди иностранного шрифта до сих пор не случалась, и будем считать, что название – в тренде.)
Ugolёk — это большой зал с барной стойкой в середине. Он темный, брутальный, «мальчиковый» и весь немного как будто шершавый. В нем много мест, и уютнее сидеть не у окна во всю стену, а, вопреки стандартному мнению, на диване в центре, спиной к стене. На этой стене в пластиковых мешках набирают силу бабушкины горшочные цветы традесканции. При общей теплой обстановке (сейчас станет ясно, почему) цветы должны быстро вырасти и полностью укрыть стену и пластиковые пакеты, а мох на стенах у окон должен разрастись до потолка и пола, и тогда весь «Уголёк» станет зеленой душной и влажной норой, в которой мы будем спасаться равно от московской жары и от российской зимы. Над баром висят промышленного вида лампы, похожие на ритуальные азиатские колокола:
А теперь о главном. Если решительно пройти весь чуть узковатый (как в «Галерее») зал насквозь, то в его конце вас будет ждать красота в виде шести дровяных печей XIX века. Они американские, по-музейному красивые, у каждой есть имя. Под них даже построили специальный дымоход. В центре Москвы. В пятистах метрах от кремлевской стены. А раньше здесь было японское кафе «Киваяки» и салон английском мебели с обаятельными азиатскими сундуками, я, помню, чуть даже один не купила со скидкой.
Будь моя воля, я бы с печами обошлась по-другому. Я бы их выставила напоказ, а интерьер сделала бы классическим. Стоит, к примеру, диван чиппендейл, а за его спиной печь, от такого соседства еще более брутальная. С потолка тускло светит гигантская люстра с хрусталем типа «дубовый лист». В углу позвякивает столовым серебром в ящиках шкаф оксфорд. Я подпустила бы аромат дыма, а еще лучше аромат дачного угля, углем здесь иногда подтапливают печи. Потому что погоды в России (наверняка рассказывает Ламберти друзьям и соседям в Италии, чтобы они еще больше поражались его подвигам) такие, что печка реагирует на любое облако, порыв ветра, взгляд из Кремля.
Ну да что я — я женщина, мне другое надо. Мужчин в зале много, мода на брутальные мужские интерьеры в столице есть. Начал ее Айзек в CBBG, бургерной на Большой Грузинской, и была та бургерная страшно непривычна всем нам. Потом были его же Black market и Montalto. А сейчас уже все рестораторы поняли, что новое поколение мужчин с деньгами не любит золота и бархата. Что у них не было нищего детства, суровой юности и борьбы за власть, которые можно компенсировать только дворцовыми покоями.
Новое поколение понимает: может быть вкусно, дорого и качественно не только под золотым потолком, но и в таком интерьере, недаром же по-соседству на месте салона английской мебели встал (банк) «Открытие», именно так и написано, в скобках. Значит, расчет был верным: работники банка «Открытие» числят «Уголёк» своей столовой, а это ли не рецепт выживания любого ресторана в любые времена? А то, что индустриальные жесткие интерьеры с кирпичом и бетоном уже немножко «аут», так это знают только редакторы дизайнерских журналов.
И потом, следующее после печей главное в ресторане «Уголёк» — это еда. Она хороша. Даром что кроме дровяных печей ее ни начем другом здесь не готовят. И она меняется на глазах. Успейте попробовать меню, которое есть сейчас, кто знает, как долго оно еще будет актуальным. Ламберти каждый день что-то в нем добавляет-отнимает. Мой сегодняшний фаворит — салат «черный» Цезарь (650 р.) с чернилами каракатицы в традиционном дрессинге, и с тефтельками из морепродуктов на стеблях лимонной травы:
Ну и мозговая косточка, официально называемая «Паста капутти» (750 р.):
Суп из баранины (400 р.) тоже горяч и жарок, цыпленок пленяет, мини-нисуаз остроумен. Да и само меню живое и веселое. На нем написано: for gentle people. Я и говорю: для джентльменов.
А Уиллиам Ламберти — молодец. Недаром к нему очереди и бронирование столов. Пусть так всем своим друзьям и родственникам в Италии и скажет: «Ко мне просто не попасть». Если только по знакомству. В субботу накануне Нового года я заняла в четыре дня последний свободный стол. На прошлой неделе пришла опять — мест вообще нет. На этой позвонила заранее.
Большая Никитская, 12, тел.: 8 (495) 629 0211, 8 (926) 119 8111.
Подпишитесь и станьте на шаг ближе к профессионалам мира моды.