Как побороть диастаз: Елена Перминова о личном опыте

Один из советов, который я дам своей дочке, когда она станет подростком, будет таким: «Милая, пожалуйста, только не прокалывай пупок». И у меня есть для этого веский довод. Я в свои шестнадцать проходила с серьгой в пупке два месяца, пока мама не увидела и не заставила ее вытащить. Но там образовалась маленькая дырочка. И во время беременности, когда мне было уже двадцать два года, эта крошечная дырочка сильно растянулась, а потом просто разорвалась, и пупок стал огромным и выпук­лым. Но это было не самым неприятным следствием беременности для моего живота. После родов я столкнулась с диастазом. 

Диастаз — это расхождение прямых мышц живота и растяжение белой линии между ними: той самой, что служит каркасом для внутренних органов. Чаще всего мышцы расходятся во время беременности, а после стягиваются обратно. У меня была первая степень диастаза — это растяжение мышц на пять-семь сантиметров. Хотя, казалось бы, я набрала во время беременности не больше 13 килограммов и мой первый сыночек не был очень крупным — 3150 граммов, живот все равно так и не вернулся в былую форму. 

Как это выглядело на практике? У меня всегда была очень тонкая талия — не более 60 сантиметров. Но, даже когда я вернула прежний вес, она стала гораздо шире: джинсы и юбки, которые я носила до беременности, легко натягивались на бедра, но на талии не застегивались. Не скажу, что меня это очень расстраи­вало, — в конце концов, я родила и не обязана оставаться такой же тростинкой, как раньше, — но волновало другое. Кожа на животе ниже пупка была растянутая и дряблая; сколько бы я ни упражняла пресс, он не становился ­рельефным. Учитывая, что своих троих детей я родила почти подряд, с каждой беременностью ситуация не становилась лучше. Помимо эстетической стороны вопроса меня волновала цена здоровья. Диастаз опасен тем, что мышцы, которые держат внутренние органы, расслаблены, любое неправильное движение во время спорта может им навредить.

Я стала искать решение. Каждый хирург, к которому я приходила, говорил, что ситуация у меня непростая и, чтобы решить ее, придется делать абдоминопластику, которая подразумевает огромный разрез буквально от одной кос­ти таза до другой — ведь нужно сшивать каждую мышцу. Ко всему прочему, после операции нужно полгода носить корсет. Делать такую ­серьезную полостную операцию, да еще и с огромным швом, я была не готова и оставила эту затею.

Пыталась делать какие-то инъекции, но они слабо помогали. Не сказать, что проблема сильно омрачала мне жизнь. Под одеждой не было заметно ничего — живот выглядел таким же плоским. На пляже я носила либо слитный купальник, либо модель с завышенной талией; то же касалось шорт, юбок или джинсов, если я надевала их с топом. На занятиях спортом это никак не отразилось: как занималась максимально активно, так и продолжала.

И вот звоню в прошлом году своей знакомой, и она рассказывает, что буквально на днях сделала абдоминопластику. У нее тоже был диастаз, а в придачу растяжки, и ей провели операцию через пупок. Результатом она была довольна, поэтому я сразу отправилась на консультацию к ее врачу. Женщина, военный хирург, проводит сложные, в том числе и пластические, операции. Осмотрев меня, она сразу объявила, что мы будем делать операцию через пупок, который, в свою очередь, придется скорректировать, сделав небольшой разрез. Я, конечно же, задала вопрос, почему мне раньше этого не предлагали. Оказалось, что операцию с большим разрезом сделать гораздо проще. Другое дело — залезть камерой через пупок и долго и аккуратно все сшивать. Я воодушевилась — и моментально расстроилась, когда узнала, что операции у нее расписаны на полгода вперед. Увидев мое нетерпение, она велела сдать анализы: как только появится возможность, меня возьмут. Я ехала домой, когда мне позвонили и сказали, что операция через день. Длилась она час. За это время мне сшили растянутый мышечный каркас и наложили на него гиалуроновую сетку — рассасываясь, она укрепляет волокна.

Живот уменьшился, но осталась лишняя кожа. Врач ­удалила ее, стянув к пупку, а его скорректировала. И еще она удалила пупочную грыжу. В общем, провела полный апгрейд живота, оставив лишь маленький шрам. После операции ничего не болело, дней десять я носила бандаж и, как только сняла его, смогла заниматься спортом. Месяц держался отек; когда он прошел, остался гладкий живот, а талия сузи­лась на пять сантиметров. Даже муж это заметил.

Я очень довольна результатом, подвел только шрам. После операции он был маленьким и тоненьким. Но, так как шрамы у меня плохо заживают, за месяц он успел растянуться и не очень красиво зарубцеваться. Раз уж я отважилась на операцию, то решила довести все до совершенства и избавиться от него, а заодно обработать шрам после кесарева сечения: хоть он и успел разгладиться, все же остался легкий залом. Мой косметолог рекомендовал процеду­ру на аппарате СО₂ — одном из самых мощных лазеров. Чтобы добиться хорошего эффекта, пришлось провести ее не только на шрамах, но и на всем животе. Мощность лазера настолько высока, что он заметно омолаживает кожу, меняет ее цвет, выравнивает поверхность, и, если бы его направили на отдельные участки, разница была бы слишком заметной.

Не скажу, что это было больно — это было страшно больно. Пятьдесят минут словно паяльником водят по животу. Я знаю, что некоторые делают легкий наркоз во время процеду­ры, но я не стала. Затем всю зону обкалывают питательным коктейлем, который стимулирует выработку коллагена и способствует заживлению. После процедуры образуется коричневая корочка, и нужно ходить с голым животом две недели, а зону ожога постоянно обрабатывать. В первый день, когда я наносила мазь, даже потеряла сознание от болевого шока. После того как корочка сошла, кожа на ее месте была розовой, гладкой и мягкой, как у младенца. Шрамы посветлели, но, к сожалению, не так сильно, как я ожидала. Через два месяца я повторила процедуру, но уже только в зоне шрама. Буду делать ее, пока не получу желаемого результата. Может, попробую другой лазер. Косметолог предупредила, что окончательно шрам не уйдет. Покончив с лазером, пойду к гуру татуажа, которые забьют шрам пигментом под цвет кожи.

Довольна ли я результатом? Очень. Не считая процедур СО₂, процесс не доставил особых неудобств. Жаль только, что я не нашла хорошего врача раньше. Зато в инстаграме теперь будет больше фото в бикини. Главный совет, который могу дать: прежде чем принимать решение, обязательно проконсультируйтесь с несколькими врачами. Здоровье превыше всего.

Еще три процедуры для идеального пресса:

Если ни упражнения, ни диета не избавляют от жира в области живота, поможет аппарат Zeltiq с технологией криолиполиза. От воздействия охлаждающих насадок жировые клетки гибнут и выводятся из организма. Происходит это в течение двух-трех месяцев, хотя изменения заметны уже через две-три недели. 
От 45000 рублей за процедуру в области живота, институт красоты «Сенсави»

Любимый аппарат Миранды Керр и Деми Мур VelaShape II не обещает кардинальных изменений, но сделает силуэт более подтянутым, живот чуть более плоским, а талию — более тонкой. Радиоволны и инфракрасный свет расщепляют клетки жира, а роликовая насадка и вакуум улучшают кровообращение, ускоряя выведение продуктов распада из организма. Нагрев способствует выработке коллагена, и кожа становится более упругой. 
От 10000 рублей, клиника эстетической медицины Tori

Сфокусированное магнитное воздействие аппарата EmSculpt заставляет мышцы интенсивно сокращаться — 20000 раз за полчаса. Мышечные волокна — даже те, что залегают глубоко, — растут и крепнут. Кроме того, их сокращение стимулирует расщепление жиров. Чтобы достичь красивого рельефа, настройтесь минимум на две-три процедуры. 
34900 рублей за лифтинг живота, клиника «Эстелаб»