Лос-Анджелес. Под завязку набитый «белыми воротничками» ночной клуб, где на диване, явно перебрав с горячительными напитками, распласталась длинноногая блондинка. Устав слушать похабные и просто сексистские замечания своих друзей, Джерри — «воротничок» с лицом Сета Коэна — вызывается помочь бедняжке, еще и так некстати потерявшей телефон. Например — раз уж он все равно собрался домой и вызвал такси — отвезти ее домой. При этом Джерри — сама галантность: поможет преодолеть непреодолимые ступеньки, в машине отсядет так далеко, как только позволит заднее сиденье, извинится за приятелей-«козлов». И все же — как бы невзначай — предложит своей лыка не вяжущей компаньонке заехать к нему на стаканчик-другой. Компаньонка, кстати, не выразит энтузиазма — да вообще ничего не выразит. Но уже через пять минут экранного времени герой-спаситель уложит новую знакомую на кровать, попутно осыпая поцелуями. Даром что сама она в этот момент — эдакий живой труп. Который тем не менее довольно четко произнесет «нет». Но у Джерри нет времени слушать: он занят кое-чем поинтереснее.
Шесть лет назад на территории Стэнфордского университета 19-летний студент Брок Тернер попытался овладеть 22-летней Шанель Миллер, находившейся в тот момент в бессознательном состоянии. Притаившегося за мусорными контейнерами со своей жертвой Брока заметили двое проезжавших мимо на велосипедах старшекурсников, окликнули, а когда тот попытался сбежать — поймали и скрутили. Дальше были расследование и громкий судебный процесс, в результате которого Тернера приговорили к шести месяцам тюремного заключения — против шести лет, запрашиваемых прокурорами. Вынося приговор, судья назвал обвиняемого — студента престижного вуза и спортсмена с перспективой поездки на Олимпиаду — «многообещающим молодым человеком» (собственно, над этим определением и иронизирует название картины) и выказал нежелание «разрушать» его жизнь, что, безусловно, только подбросило дров в костер общественного негодования: насколько разрушена жизнь жертвы, выпускницы общественного колледжа, дочери иммигрантки из Китая, кажется, волновала слугу закона куда меньше. И, как бы ни хотелось сказать, что эта история — какое-то гнусное исключение, она все-таки в большей степени правило, как раз во многом и формирующее «культуру изнасилования» с сопутствующим ей виктимблеймингом.