«Это возможность рассказать о себе без слов, — говорит о шляпах 63-летний кавалер ордена Британской империи. — На мне сегодня берет, и он сразу вызывает ассоциации с Францией, Dior, элегантным шиком, и при этом он, как футболка в мире шляп, ни к чему не обязывает». Почти четверть века он параллельно работает над собственной маркой и аксессуарами для Dior. Лучшие его произведения, а также несколько шляп, созданных по эскизам Кристиана Диора, легли в основу книги Dior Hats, которую Rizzoli выпустят 1 сентября, и выставки, из-за пандемии перенесенной на будущее.
Игра на повышение
Я стал делать шляпы, когда их перестали носить. В моем детстве, в 1960-е на севере Англии, головные уборы носили все. Мама — в церковь, папа — на гольф, мы все — на скачки. В школе у нас были кепки с жесткими козырьками, мы ими дрались. Но если я с чем-то экспериментировал в старшей школе, так это с обувью. Например, можно было приклеить к подошвам ботинок много-много слоев картона — получалась платформа. Было адски скользко, зато при необходимости от нее было легко избавиться. А шляпы — нет, меня не интересовали. В эпоху рок-н-ролла им на смену пришел лак для волос. Но, открывая в 1980 году свой первый магазин в Лондоне, я не боялся провала — я о нем не думал. К тому же любой бизнесмен вам скажет, что покупать акции надо, когда рынок упал. Если никто не интересуется шляпами, самое время начать их делать.
Дело в шляпе
В Сент-Мартинс меня взяли, похоже, для разнообразия. Я был старорежимным выпускником, которого учили играть в регби, не смеяться и думать о благе империи. В эпоху панка все это было не очень модным. Но меня взяли. А потом, так как я не умел шить, отправили на стажировку в кутюрный Дом. Я подавал чай и булавки, а позже заметил, что в шляпном ателье по соседству все не так, как у нас. Там можно было громко разговаривать и ходить по студии, сотрудники рано уходили и прекрасно выглядели. Решив, что мое место там, я попросился в подмастерья к прекрасной пожилой даме. Через год она сказала: «Теперь ищи свой путь» — и вытолкала меня на улицу. Я поплакал и вернулся в колледж делать женские коллекции, что очень мне помогло. Многие шляпники думают только про голову, я — про образ в целом.
