«Днем я руководитель школы, а по ночам — художник», — Наталья Гудович о российском искусстве и грядущей выставке в ММОМА 

24 ноября во временном пространстве бутика Cartier в Столешниковом переулке состоится вернисаж по случаю коллаборации с художником Натальей Гудович, которая создала в честь ювелирных изделий живописную серию Medaglioni. Их можно будет увидеть в пространстве Cartier до конца ноября, а также на просторах блокчейна, где «медальоны» превратятся в NFT-токены. 27-летняя Гудович — ученица Айдан Салаховой, работает с классическим наследием великих мастеров Ренессанса и запомнилась арт-сообществу по серии масштабных золотых полотен Eden, которые разлетелись со стенда Omelchenko Gallery на ярмарке Cosmoscow. В начале 2023-го пройдет выставка Натальи в дуэте с Кайханом Салаховым в ММОМА и выйдет учебник ее авторства. Накануне плодотворного года Vogue обсудил с художником связь мрамора с бриллиантами, ошибки русской публики и философию современных мадонн.

Сотрудничество сложилось очень естественно, так как Cartier уже много лет поддерживают современное искусство и молодых художников. Я изучала историю и источники вдохновения Дома, посещала бутик и рассматривала украшения haute joaillerie. Следующим этапом Cartier поделились со мной фотографиями колье, серег, браслетов и колец с осеннего вернисажа Sounds of Cartier. Такие эксклюзивные изделия путешествуют по миру, и изначально я работала с их изображениями, так как они были не в Москве.

Да, цвет был визуальной обобщающей: небесный, зеленый и красный — это хроматические акценты коллекции. Я искала тему, которая будет близка и мне, и философии Cartier. Выбрала тему женщины, которая для Cartier с момента основания Дома была музой, и преподнесла ее через патриархальную призму. Серия работ называется Medaglioni, то есть медали, — это древнеримский знак мужского отличия за воинские заслуги. Я переношу его в нашу современность, сравниваю функции и общественный вес современных мужчин и женщин, пытаюсь оценить женскую роль в истории и современной реальности. Здесь нет мотива феминизма, только разговор о женской сущности, это принципиально разные вещи.

Заслуги женщины незыблемы в поддержании традиции поколений. Каждая из работ развивает некий аспект. Напротив библиотеки Cartier с эскизами и архивами висит работа, посвященная мудрости, — Saggezza. Если внимательно изучить сказки, окажется, что зачастую главные герои в них — женщины. Потому что в народном эпосе детские сказки исторически слагались в основном женщинами, они передавали ценности. Другая работа, Consapevolezza, или «Осознанность», — это про осознанный выбор материнства, который женщина делает сегодня, возлагая на себя функцию не только родить, но и воспитать ребенка. Насколько она чувствует себя готовой к совершенствованию нового поколения людей? Раньше такого выбора не было, и осознанное решение всегда дается труднее. Референсами всех работ были реальные классические рельефы, например, в основе профиля Antica — рельеф Андреа Верроккьо, который был недавно продан на Sotheby’s. В жизни он небольшой, я его масштабировала до 120 см в диаметре. Два небольших тондо с профилями посвящены парадоксам человеческого устройства: справа Sirena — про внешнюю холодность и внутреннюю теплоту, а слева Armonia — про внешнюю открытость и внутреннюю закрытость, потребность поиска себя.

По методу мышления Айдан Салаховой — она обучает ему своих студентов и меня в том числе. Сейчас мы вместе ведем занятия для студентов в Суриковском институте, который я закончила в 2018 году. Айдан всегда говорит — и я полностью поддерживаю эту концепцию, — что любому художественному высказыванию предшествует идея и формулировка. Сначала ты находишь внутри себя проблему, которая тебя волнует, препарируешь ее, находишь визуальные образы, которые будут отражать твой замысел и считываться зрителем. В данном случае круглая форма холстов обоснована медалями, а цвет — отсылка к драгоценным камням из коллекции Cartier. Я вникала в технологии работы мастеров с камнем: работа над колье начинается с подбора цельных камней, по этому же принципу я изображала рельефы, вырезанные на кусках мрамора. Мрамор тоже выбран неслучайно: он хорошо передает фактуру телесности, а ювелиры тоже всегда думают об обнаженной коже, на которой будут располагаться их украшения.

Совместно с компанией Infinity Art Ильи Попова, основателя группы компаний RIKI и известного коллекционера цифрового искусства, мы запустим NFT-дроп на платформе Binance 1 декабря. Это предновогодняя история — шесть серийных токенов можно подарить, они будут стоить от трех тысяч долларов и выше в зависимости от тиража. А один уникальный токен, в котором собраны все анимированные картины, пойдет на аукцион. На материальных работах фрагменты изображения утрачены, а в диджитал-пространстве они будут восполнены, оживлены. У нас интересная история знакомства с Ильей: он пришел на Cosmoscow, где мои работы были представлены на стенде Omelchenko Gallery, и спросил, может ли он купить одну из них за криптовалюту. Мы согласились и начали думать над общим проектом. Диджитал-контент будет показан на экране в бутике Cartier 24 ноября, в день вернисажа. В серии New Humanity, которая была с успехом продана на Cosmoscow, и в серии Medaglioni для Cartier ты работаешь с наследием великих мастеров прошлого. 

Я искренне люблю классику. Но это относительное понятие: классика — это ведь самые достойные примеры своего времени. Я хочу равняться на великих, учиться у великих и, возможно, в дальнейшем стать одной из них. Я считаю правильным обращаться именно к таким примерам. Барьера здесь нет, это мой личный выбор — могла бы выбрать постмодерн, но его деструктивная философия мне не близка. Я созидательный человек, кто-то называет это новой искренностью, кто-то метамодерном, но есть всего два подхода — и мне ближе созидательный.

Мой папа биолог, мама математик, отчим разрабатывает инженерные системы, но я с детства рисовала, и с пятого класса меня отдали в художественную школу №548 в Царицыне. Потом я поступила в Суриковский институт, и параллельно получала педагогическое образование. Теперь я объединила обе специальности — с 2018 года преподаю студентам вместе с Айдан в Суриковском институте и являюсь руководителем нового филиала художественной школы в ЗИЛАРТе. После Суриковского я пошла в «Открытые студии» на Винзаводе: на пять месяцев тебе выделяют корнер в большой мастерской, куда могут приходить все желающие — зрители, художники, представители институций. Я создала там несколько работ и прошла курс кураторских лекций и углубленного английского для художников, это полезный опыт для начинающих авторов.

Моя первая популярная серия работ «Анабиоз», которая легла в основу персональной выставки в Omelchenko Gallery, как раз родилась в моей первой поездке в Италию в декабре 2017 года. Курортные города зимой достаточно пустые, я увидела эти голые пляжи, закрытые зонтики, и они стали большим толчком в моем творчестве. С тех пор я езжу практически каждый год — в мастерскую Айдан и по окрестностям. Этим летом я собираюсь поехать туда на несколько месяцев, в кооператив скульпторов в Карраре, делать каменные рельефы на основе своей серии Eden. Работа с камнем требует большой подготовки: я уже сейчас леплю фигуры из пластилина и глины, они будут отформованы, по силиконовым формам отлиты отпечатки, и уже в Италии переведены в мрамор. Мне очень нравится Каррара, там все издревле подчинено искусству: главное здание в городе — академия художеств, население — в основном каменотесы и подмастерья скульпторов. Туда приезжал Микеланджело выбирать блоки для своих скульптур, по легенде, там находится гора, которая вдохновила его на «Пьету». Запомнились фамильные карьеры: я общалась с мужчиной, чья семья двести лет занимается добычей мрамора. В Италии все понимают, что такое искусство и зачем оно нужно.

В России нет. Мне, как руководителю школы, приходится часто объяснять людям, зачем вообще нужно открывать художественное направление — ведь с мольбертами и материалами сметы возрастают, а для математики нужны только ручки и листочки. В современной школе несерьезно относятся к искусству, хотя сдвиги есть: некоторые преподаватели поощряют рисование на планшете, это технически проще и быстрее, чем рисовать от руки. Ребенок сразу получает удовлетворение от проделанной работы и понимает, зачем это нужно: нарисовал гифку, выложил в инстаграм, собрал лайки, выложил на NFT-платформу — заработал деньги. В таком упрощенном варианте можно
донести до широких масс необходимость искусства.

В основном меня вдохновляет эпоха Возрождения, барокко. Иногда открываю новые для
себя имена: когда готовила серию для Cartier, изучила биографию и наследие датского скульптора XIX века Бертеля Торвальдсена. В России потрясающая школа и художники, но меня больше вдохновляет итальянское искусство. Из современных авторов выделю Владимира Дубосарского, любимого учителя Айдан Салахову, Валентина Шункова — мне нравится его история, он физик-ядерщик, днем строит космические самолеты, а ночью пишет. Я его понимаю: днем я руководитель школы, а по ночам — художник.

В ММОМА в начале 2023 года готовится мой совместный проект с Кайханом Салаховым, сыном Айдан. Мы представим два взаимоисключающих и взаимодополняющих подхода— Кай про космос, восприятие всего мира как единого целого, а я в своей серии говорю про бытовые приземленные вещи, тактильность, айфоны и прочее. Через год должна выйти моя книга «Как быть художником», ее идея родилась из моей преподавательской практики. Мы берем студентов на третьем курсе и постоянно повторяем одно и тоже — принципы золотого сечения, компоновки, натягивания холста на раму и прочее. Я дословно знаю все, о чем буду говорить в следующем сентябре, — это невыносимо. Поэтому я написала книгу на стыке учебника и художественной литературы про искусство по принципу пяти вопросов Шеррингтона. Она будет сокращать для начинающих художников пропасть между идеей и ее реализацией.

Я не буду делать ставку на Запад. Хочу работать с российскими институциями, компаниями, галереями, коллекционерами. В России гораздо больший потенциал, высокий интерес, но не хватает только образования в сфере искусства. К примеру, на нашем стенде Cosmoscow были куплены четыре из пяти моих больших работ. Непроданной осталась только «Пьета» с распятым Иисусом — люди воспринимали символ буквально и не хотели покупать смерть. А если бы они знали, что «Пьета» — не про смерть, а про любовь, они бы поняли, что эта работа — возможно, лучшая во всей серии. По крайне мере, моя любимая. Как художник, я стремлюсь делать искусство, а это дорогой процесс, и важно быть хотя бы самоокупаемым. Меня привлекает в роли художника то, что ты — человек и ты — художник — это совершенно разные истории. Творчество — это некая параллельная линия, ты напрямую общаешься с вечностью и, если попадаешь в правильную точку, становишься успешным.