Как сестры Чельцовы запустили керамику Cheltsoviii и чем еще заняты эти творческие девушки

«Одежда — одна из самых ­частых причин наших ссор с Варей, — говорит керамистка Соня Чельцова. — В многодетной ­семье хочется, чтобы хотя бы гардероб был личным. Но стоит оставить комнату без присмотра — и вещи «нечаянно» разлетаются в неизвестном направлении. Приходится отправляться в экспедицию по девяти комнатам». 

Это не преувеличение. У архитектора Анд­рея Чельцова и художницы-­керамистки Наталии Олейниковой семеро детей: у 25-летней Сони и 24-летней Вари (второй и третьей по старшинству) — четверо ­братьев и сестра. «Приходится подстраиваться под общие интересы, — резюмирует Соня. — Зато одиночество нам не знакомо. Ты всегда ощущаешь себя любимым». Варя соглашается: «Мы все учились в одной школе, и это классно, потому что не надо строить из себя других людей: вокруг полно Чельцовых, которые тебя поймут». 

Любые творческие начинания родители поощряли. Кружки и художки — «залог маминой свободы на несколько часов в день» — тоже были, причем для всех детей разные. Это, по словам Сони, позволяло пожить своей жизнью. Сама она в художественной школе Ватагина познакомилась с керамикой — и совсем не впечатлилась. Настоящая любовь к лепке проснется уже в студенческие годы, когда Соня, отклонившись от клано­вого стерео­типа, будет учиться во ВШЭ. «Долго притворяться, что рек­лама и маркетинг мне хоть сколько-нибудь интересны, не получилось. И чтобы справиться со своим недовольством, я начала лепить каждую свободную минуту. В нашей ­семье одной чашечкой не обойтись: нужно сделать и сестре, и брату, и маме с папой, и подружке брата... Рука набивается быстро». 

Два года назад ей повезло поработать в нью-йоркской керамической мастерской Gasworks. А еще именно в Большом Яблоке Соня поняла, что хочет «сидеть в своей небольшой студии (в этой роли выступает второй этаж семейного дома в ­Тарусе) и очень медленно создавать чашечки, пиалы, тарелки». Сейчас, помимо прочего, кудесница собирает из речного жемчуга и бусин ожерелья, которые дополняет самодельными керамическими амулетами.

Варя тем временем совершенствовалась в графическом дизайне. Сперва — в мастерской Бориса Трофимова, а затем — в школе искусств в Амстердаме. «Переезжать мне не хотелось, — поясняет она. — Но иногда это единственный выход для развития». Отдалившись географически, сестры в итоге еще больше сблизились. «Подростковая конкуренция сменилась взаимоподдержкой. Каждая из нас нашла свою нишу и начала активно в ней ­развиваться. И тогда пришла мысль объединить усилия». Так родился ­проект Cheltsoviii — вылепленные Соней предметы (изначально тарелки, но к ним вот-вот присоединятся вазы), которые Варя разрисовывает фантастическими героями. «Я никогда не придумываю рисунок заранее, — делится Варя. — Смотрю на фактуру тарелки — и он сам приходит, пока вожу кистями по глине». 

Читайте также

Почему керамика стала такой модной и за какими художницами стоит следить

Анна Аничкова

Сестры признаются, что бренды и тренды их волнуют мало. Лучший шопинг для них — в европейских винтажных магазинах и секонд-хендах. «Я не умею тратить много денег на одежду, — говорит Соня. — У меня скромный, удобный гардероб с небольшим количеством ярких, красивых вещей под настроение». В воп­росах моды ее просвещает Шахри Амирханова: Соня нянчилась с ее дочкой Алисой. У Вари — своя фея-крестная: как-то ее пригласила поработать в ­своем корнере в ЦУМе Наталья Гольденберг. «Наташа — очень свободный человек. Я ничего не знала про бренды, но ей было все равно. Ее интересовал мой визуальный язык, мой вкус. Она показала, что за каждой маркой стоят люди, которые мыслят идеями и образами».