10 и 11 ноября в «Барвиха Luxury Village» пройдут премьерные показы спектакля Константина Богомолова «Бесы»: худрук Театра на Малой Бронной обещает «режиссерский опыт прочтения прозы Достоевского и результат полемического диалога с автором». За визуальную часть постановки — костюмы предоставил ЦУМ — отвечает постоянный соавтор режиссера и главный художник Театра на Бронной Лариса Ломакина. И она же на днях открыла в пространстве Cube.Moscow небольшую персональную выставку «Жесть», где на металлических листах изображены 12 подвигов мышонка на самоизоляции. О набегающей второй волне, грядущей премьере, любимых дизайнерах и жажде свободы Лариса Ломакина поговорила с Vogue.ru.
Давайте начнем с выставки. Как появился мышонок?
Весной, когда была первая самоизоляция — карантин с пропусками, мы все напряглись и почувствовали себя сидящими в банках. А мышонок — он же вроде шустрый и всегда такой находчивый, но вот мы посмотрели мультфильм и выключили телевизор, а он там, в ящике, остался, и мы не знаем, каково ему. Может, ему там совсем не весело. Я для группы в фейсбуке «Шар и крест» сделала небольшую серию работ — она быстро разошлась, и продолжать мне совершенно не хотелось. Да, мы маленькие, мы — песчинки. Да, каждый в своей банке. Но все, тема исчерпана. А летом мой приятель, хозяин питерской галереи Аrts Square, сказал: «А все-таки история с мышами — она классная». — «Да, но она закончилась. Карантин снят. Мы свободны». А потом я поняла, что это не так. И улететь нельзя, куда хочется. И ощущение неминуемой второй волны никуда не девается. И мышонок такой маленький — он не хочет думать о плохом. Он все время что-то придумывает. Так родилась эта крошечная выставка. Единственное, я поменяла материал: вместо бумаги взяла металл. Как театральному художнику мне важна фактура, текстура, и показалось, что вот этот холодный лист оцинкованного железа хорошо передает нашу отечественную идиому «Жизнь есть жесть».
Между первой и второй волной что произошло с мышонком? Он изменился?