Послеродовая депрессия: 4 женщины делятся личными историями

Рождение ребенка может стать самым ценным опытом в жизни родителей. А может и самым сложным. Дни тянутся невозможно долго, ночи — всегда без сна. Нередко у младенцев возникают проблемы с прикладыванием к груди, отрыжкой, дыханием и сном. Отсюда и панические мысли у новоиспеченной мамы: что я делаю не так? 

Читайте также

Почему парам, пережившим смерть ребенка, требуется оплачиваемый отпуск

Арина Шабанова

Такое поведение часто называют baby blues или материнской хандрой — связана она с гормональной перестройкой организма и проходит достаточно быстро: через несколько недель после родов. У некоторых женщин, однако, речь может идти о более серьезном состоянии — послеродовой депрессии. Согласно статистике ВОЗ, 13 процентов всех рожавших женщин страдают от такой депрессии, причем в развивающихся странах их больше — 15 процентов. 

Vogue расспросил четырех женщин из разных уголков мира об их опыте послеродовой депрессии, а также попросил дать советы тем, кто сейчас проходит через подобное. 

Читайте также

«Грудное вскармливание не имеет ничего общего с классическими портретами женщины в образе Мадонны», — Софи Харрис-Тейлор о своем новом фотопроекте 

Tish Weinstock

Ксения Соколянская, 33, ведущая канала «Настоящее время», Россия

«Я родила сына, когда мне было 27 лет. Казалось, это очень подходящий возраст. С одной стороны, ты еще молод и полон сил, с другой — уже есть какой-то жизненный опыт. Беременность прошла очень легко. Я много работала, путешествовала, хорошо выглядела и замечательно себя чувствовала. Может, поэтому переход в материнство, где все стало совсем другим, стал для меня особенно тяжелым.

Несмотря на все прочитанные книги и пройденные курсы, я оказалась совершенно не готова к родительству. Ничего не получалось. Я плохо меняла подгузники, мне не нравилось кормить грудью, но я думала, что это мой долг, и продолжала. Где-то вычитала, что с рождения нужно приучать ребенка спать в своей кровати, и вставала к нему восемь раз за ночь. Меня захлестывала ярость, когда не удавалось быстро уложить сына. Сейчас кажется, что первые полтора года я вообще не спала и не соображала, что происходит. Во время беременности сильно поправилась и вскоре после родов записалась на какие-то «марафоны». К недосыпу, стрессу и недовольству собой добавился еще и раздражающий голод.

Уже потом, когда у меня появились силы узнать о болезни больше, я прочитала, что особенно подвержены послеродовой депрессии перфекционисты. Думаю, в моем случае синдром отличницы сыграл не последнюю роль. Хотелось продолжать оставаться классным профессионалом, внимательной женой и быть идеальной матерью. Справляться самой. Чем дольше я отказывалась признаться, что у меня это не получается, тем сильнее становилось мое отчаяние. Сейчас я очень жалею, что последовательно отталкивала людей, пытающихся мне помочь. Тогда это вызывало раздражение: «Раз они предлагают помощь, значит видят, что я не справляюсь». Досадно, что не пошла к психотерапевту при появлении первых тревожных звонков. Поэтому всем, кому кажется, что он страдает от послеродовой депрессии (доказано, что она бывает и у мужчин), я советую сразу идти к врачу. 

Случается, что роды и послеродовая депрессия становятся триггерами, которые «запускают» другие психологические болезни. В моем случае именно так и произошло. Пролечив депрессию, я узнала, что у меня пограничное расстройство личности. С ним я буду жить всю жизнь, но это меня уже не пугает. Регулярная терапия очень помогает. И также помогает знание, что ты в этой борьбе и со своими проблемами не один. Я веду телеграм-канал о психологии глазами пациента, которого она спасает. Очень радуюсь, когда он помогает другим людям».

Линн-Бит С., 25, Норвегия

«Моя послеродовая депрессия была вызвана регрессом сна четырехмесячной дочери, которая в тот период просыпалась минимум раз в час, чтобы попросить грудь. При этом она «боролась» с ней, что меня раздражало. Ночи стали бессонными, я почувствовала себя самой ужасной матерью на свете. Было страшно, что мучившее меня ощущение беспомощности никуда не уйдет. 

Где-то я прочитала об одной отчаявшейся матери, которая оказалась близка к тому, чтобы причинить вред своему малышу. И хотя я знала, что сама была далека от такого, очень боялась обострения своего состояния. Я понимала, что мне нужна помощь, и сообщила об этом своему партнеру и врачу. В тот момент, когда сказала об этом вслух, появилось облегчение. На следующий же день состоялся онлайн-звонок (дело было во время самоизоляции) с моим врачом, затем несколько сеансов с психотерапевтом, которая помогла перестроить мое мышление, убедив, что все пройдет. 

Конечно, тот факт, что с момента моего обращения за помощью до первого сеанса психотерапии прошло всего два дня, красноречиво говорит о системе поддержки в Норвегии. Если бы я дольше держала чувства при себе, все могло бы закончиться гораздо хуже. Как говорят в Норвегии, мы должны «поговорить об этом до смерти». Люди должны знать, что испытывать подобное нормально, что в этой ситуации можно получить помощь. И что происходящее с вами вовсе не значит, что вы плохая мама. 

Напутствие, которое я хотела бы дать всем матерям, столкнувшимся с послеродовой депрессией: все пройдет. Вы снова будете спать по ночам и станете для своего ребенка самой лучшей мамой, если попросите о помощи».

Ясмин Реган, 22, Австралия/США

«Послеродовая депрессия оказалась самым трудным испытанием, которое мне когда-либо приходилось преодолевать. В то время, когда я должна была испытывать радость, я была абсолютно несчастна. 

Первым тревожным звоночком стал неконтролируемый гнев, который я испытала на 30-й неделе беременности моим вторым ребенком — сегодня ему уже 15 месяцев. Так перинатальная депрессия трансформировалась в послеродовую. Помню, как, будучи уже на большом сроке, я держала на руках первенца, а моя собака не переставая лаяла. Этот громкий звук пробудил во мне что-то. И следующим, что я помню, были осыпающиеся осколки нашей стеклянной двери, которую я ударила. Тогда и стало понятно: что-то не так.

Через две недели после родов, после одолевавших меня ярости и потрясения появились мысли о суициде. Я была уверена, что детям и мужу будет лучше без меня. Из-за необходимости заботиться о них чувствовала себя совершенно измотанной. Так как супруг работает посменно, мне часто приходилось оставаться дома с детьми одной. Я чувствовала стыд, вину и замешательство. Когда-то я очень хотела быть матерью, поэтому мне было совершенно неясно, откуда взялись эти симптомы. 

Теперь мне трудно представить свою жизнь без них. Я все еще прохожу курс терапии и начинаю пить третьи антидепрессанты, так как первые два лекарства мне не подошли. Честно говоря, больше всего мне нравится рассказывать о своем пути в инстаграме, где я документирую все победы и неудачи в борьбе с послеродовой депрессией. Также у меня есть подкаст Mothering through Postpartum Depression. Мне кажется важным окружать себя теми людьми, кто не осуждает. Так много женщин переживают подобное молча, потому что они стыдятся своих чувств.

Мой совет всем оказавшимся в аналогичном положении женщинам: не важно, насколько сильно вы стесняетесь, вам не должно быть стыдно за то, через что вам приходится проходить. Я бы очень хотела узнать раньше, что на свете столько мам, страдающих от послеродовой депрессии. Чтобы, столкнувшись с этим лично, не считать себя сумасшедшей. Кроме того, женщинам после родов лучше быть под наблюдением врачей дольше чем шесть недель. А каждому доктору в его кабинете необходимо иметь брошюры о послеродовой депрессии и факторах рисках, которые она может с собой принести». 

Рэйчел Филлипсон, 29, Великобритания

«Это началось, когда я лежала в больнице с Лорой — она родилась на шесть недель раньше срока. Помню, как безудержно рыдала из-за страха, что моя дочь из-за слабости заболеет и умрет. Плохое настроение, ноль эмоций. Казалось, это состояние длилось дольше, чем это бывает в случае baby blues — такая хандра была у меня с тремя старшими детьми. А в этот раз я чувствовала себя мертвой, и только защита младенца имела смысл. 

Отношения с моими детьми ухудшились. По вечерам я сидела в ванной и плакала. Мне снились кошмары: как мой муж с Лорой на руках падает с лестницы или как я, стоя на обочине дороги, толкаю коляску под машину. Как будто какой-то внутренний голос велел мне так действовать в этих снах. Я начала верить, что из сложившейся ситуации есть только один выход — покончить с собой, — вместе с тем осознавая, что не могу оставить Лору. Она нуждалась во мне, я кормила ее грудью. Так появилось чувство, что она должна уйти со мной. 

Супруг заметил, что со мной что-то не так, и постоянно напоминал, что можно обсудить с ним мои чувства. Когда появились эти страшные мысли, я рассказала ему. Мы встретились с терапевтом — она, в свою очередь, организовала для меня визит медсестры по психологической помощи. Та прописала антидепрессанты. 

Медсестра помогла мне понять, что эти навязчивые и очень пугающие мысли не являются показателем того, как я себя чувствую, заставила почувствовать, что меня слышат и понимают. Больше всего я боялась признаться в своих чувствах из-за страха, что у меня заберут детей. Медсестра также приезжала к нам, чтобы помочь мне наладить отношения со старшими детьми, особенно с шестилетней дочерью, которая пострадала больше всех. 

Лучшей поддержкой стал муж. Это он посоветовал мне чаще ходить на прогулки, чтобы «проветрить» сознание. По мере того как мои разум и чувства обновлялись, он построил очень особенные отношения с Лорой. Прекрасно теперь наблюдать за их связью. 

Мой совет для всех новоиспеченных мам: почитайте про послеродовую депрессию во время беременности, обсуждайте это с будущими отцами своих детей — чтобы вы оба знали, на какие симптомы обращать внимание. Обязательно разговаривайте с кем-то — с кем угодно, — если чувствуете, что вам плохо. 

Как бы я хотела осознать раньше, что открыто говорить о своих чувствах — это нормально! Вы не плохая мама — вы живой человек».

Если вы чувствуете, что можете страдать от послеродовой депрессии, пожалуйста, поговорите об этом со своим доктором или обратитесь за помощью в группы поддержки.