Чем принципиально отличается первая половина 1990-х от второй? В конце последнего десятилетия прошлого века человечество испытывало чувства, которые в следующий раз можно будет испытать почти через тысячу лет — наступало новое тысячелетие, а значит, все должно быть по-другому. Людей будут клонировать, произойдет технический прорыв, а роботы из фантастических фильмов претворятся в жизнь. Но в 2000-м все пока лишь делали то, чему за последние двадцать лет научились лучше всего — веселились. Воспевали стиль жизни на полную катушку и дизайнеры. Например, у гремевшего в те времена Эмануэля Унгаро модели с блестками и стразами на лице, одетые в прозрачные юбки и открытые топы, были похожи на сказочных нимф, а модные критики назвали шоу Emanuel Ungaro Couture весна-лето 2000 одой 1970-м и 1980-м — самой веселой поре, к которой мы уже, если и вернемся, то очень нескоро. Эта коллекция стала значимой и для одной из главных знаменитостей 1990-х и нулевых Мэрайи Кэри — в ней она нашла знаковый предмет гардероба, который ассоциируется исключительно с ней.
Мы сейчас, конечно, не про ультракороткое платье подружки Санты, а про топ в виде бабочки, усыпанный стразами. Он даже засветился на обложке американского ELLE — причем на самой Сальме Хайек, у которой тогда выходило по несколько фильмов и сериалов в год. Обложку забыли, а вот Мэрайю, которая надела его в Медисон-сквер-гарден на концерт в честь Дайаны Росс, — нет. Топ она дополнила джинсами с популярной в то время низкой посадкой и изящными босоножками.
